Резкое пыхтение заглушило голос девушки. Дженифер умолкла и остановилась. Пруденс настигла ее. Вместе они уставились на сарай. Из его дверей вырвался и тут же растаял густой клуб дыма.

Рабочий в замасленной одежде вышел из дверей и распахнул их пошире. Из сарая, звякая и фыркая, выкатился локомотив.

Его черный паровой котел, почти десяти футов в длину, возвышался над огромными красными колесами. Из трубы валил дым, летели искры и пепел. Отчаянно звонил бронзовый колокольчик. На открытой платформе стояли четверо. Дженифер узнала сэра Мэлэчи Шелгрейва, машиниста и кочегара, бросавшего уголь в топку, – но четвертого человека она не знала: смуглого, необычайно высокого роста юношу, чей орлиный взгляд был сосредоточен на действиях машиниста; и еще Дженифер увидела сидящих на тендере паровоза четверых солдат. Локомотив тащил за собой дубовый вагон с высокой крышей. Сквозь свинцовые стекла можно было рассмотреть внутренность вагона, обставленного, как контора.

– Ох, дядя, ты собираешься на прогулку? – Дженифер снова пустилась бегом. – Можно и мне с тобой?

Шелгрейв похлопал машиниста по спине:

– Притормози‑ка.

Паровоз пыхнул дымом и остановился. Кочегар сел и провел рукой по лбу, оставив светлый след на закопченной коже. Руперт по‑прежнему смотрел на машиниста и задавал вопросы. Шелгрейв наклонился через поручни, окружавшие платформу.

– Привет, Дженифер, – сказал он. – Как дела в Брэдфорде?

– Просто ужасно, – ответила она. – Я так рада, что вернулась!

Шелгрейв погрозил ей пальцем.

– Ты не должна искать удовольствий, – назидательно произнес он. – Но ты должна на коленях благодарить Господа, победа которого дала тебе возможность вернуться сюда.

Руперт, услышав это, нахмурился и шагнул к Шелгрейву. Но тут он заметил девушку и поклонился.

– Ваше высочество, – сказал Шелгрейв, – позвольте представить вам мою племянницу и подопечную, высокочтимую Дженифер Элайн.

Дженифер залилась краской и присела в реверансе. Шелгрейв обратился к ней:

– Благодари за честь, ведь ты стоишь перед его высочеством Рупертом, племянником нашего короля, принцем Рейнским, герцогом…

Дженифер судорожно вздохнула и прижала ладонь к губам. Глаза ее стали огромными.

– Храни нас Господь, это Руперт! – взвизгнула Пруденс и упала без чувств.

Дженифер опустилась рядом с ней на колени.

– Она в обмороке, бедная старушка! – сказала девушка, положила седую голову к себе на колени и принялась обмахивать ее краем плаща. – Ну, ну, не надо бояться, – приговаривала она.

Ресницы Пруденс затрепетали, женщина издала негромкий стон. Мужчины расхохотались. Дженифер бешено уставилась на них.

– Нечего тут смеяться! – резко бросила она. – У нее есть причины для страха!

Руперт спрыгнул на землю, подошел к женщинам, присел рядом с ними на корточки и принялся растирать руки Пруденс.

– Увы, на самом‑то деле никаких причин нет, – сказал он, язвительно скривив губы. – Я знаю, конечно, что в памфлетах меня называют Принцем‑грабителем, князем разбойников, и так далее; и, без сомнения, вы были встревожены, когда до вас дошел слух, что я продвигаюсь к Йорку… – Он весело взглянул на девушку. – Но мне лишь однажды пришлось воевать с женщиной…

Дженифер изумленно уставилась на него.

– Я не знал, с кем сражаюсь, – пояснил принц. – В самом начале войны, с небольшим отрядом, я пытался захватить один повстанческий дом, но его защитники сражались отчаянно и сопротивлялись нам до тех пор, пока у них не иссяк порох.