|
— Что ты мне тут, понимаешь, лапти плетёшь?.. «Основные признаки. Бред является следствием болезни и, таким образом, в корне отличается от заблуждений и ошибочных убеждений психически здоровых…» На, держи! — Стратополох с победным видом вернул — чуть ли не кинул — словарь редактору.
Тот принял книгу, но взгляд его остался траурным, как был. — Не говоря уже о том, что ты сейчас признал наши убеждения ошибочными, — с кроткой язвительностью молвил он, — позволь спросить: кто будет отличать болезнь от заблуждений? — Специалисты… — Артём пожал плечами. Редактор удовлетворённо наклонил свой мощный, как башня, лоб. — То есть сотрудники доктора Безуглова… Те самые, что не зарегистрировали партию и направили меня в поликлинику? Стратополох снова опустился на стул и некоторое время не мог выговорить ни слова. — Слушай! — ошарашенно вымолвил он наконец. — Ну, политика — ладно, а вот религия… Их же затопчут… — Кто?.. — с безнадёжной усмешкой отозвался редактор. — Кто затопчет? Пол-Сызнова закодировано… да и попы уже всех достали… А вот ещё не желаешь? «Бред архаический…» — Стоп! — прервал Артём. — Я, например, беспартийный патриот… Редактор немедленно отложил словарь и взял Газету. — Так… — бормотал он, водя пальцем по абзацам, отмеченным красным карандашом. — Где же тут было… Ага… — Что это? — Тронная речь… Значит, говоришь, беспартийный патриот. Тогда слушай: «Следует также учитывать, что лица с нетрадиционной сексуальной ориентацией могут вступать в интимную связь не только с живыми существами (гомосексуалисты, зоофилы), но также с неодушевленными предметами (фетишисты) и даже с абстрактными понятиями (патриоты)». — Но не в сексуальную же связь! — заорал Артём. Редактор засопел и, бросив газету на стол, снова раскрыл словарь. На этот раз листал подольше. — «Зоофилия эротическая, — огласил он в итоге, — вид перверсии, при которой больные испытывают наслаждение при рассматривании животных или общении с ними, например, при верховой езде, дрессировке…» — И что? — «При этом отсутствует стремление к совокуплению с животными», — хмуро дочитал редактор. — Один к одному. Ты же с Отечеством тоже совокупляться не собираешься… Так, наслаждаешься при рассматривании… — Постой! — взмолился Артём, берясь за виски. — Дай сообразить… Несколько секунд прошли в напряжённом молчании. — Так… — хрипло выговорил Стратополох. — Выходит, мы теперь извращенцы? — Выходит… — И куда нас теперь? В психушку? — Кодирование и лечение только на добровольных началах, — проворчал редактор. — Если не врут, конечно… А вот за пропаганду извращений могут и принудительно… — Нет, интересное дело! А если я не отмечусь в поликлинике? — Не будешь считаться патриотом. Артём молчал. — Эх… — так ничего и не услышав, с горечью сказал редактор и помотал щеками. — Вот помяни моё слово, все врассыпную брызнут, ни один не отметится… Давай-ка ещё примем, — решительно закончил он, доливая рюмку Стратополоха до краешка. Выпили. Некоторое время редактор сидел, опустив голову, потом вскинул выкаченные наслезённые глаза и, скрипнув зубами, с маху хватил кулаком по «Толковому словарю психиатрических терминов». |
