|
У Бронеслава успело подрасти двое сыновей, уже умеющих поднять парус и выпростать за борт сеть, у Харитона в доме жил отец - еще крепкий старик. Тяжелее пришлось Калине, совсем еще юной вдове Прослава, оставшейся с двумя малыми девчонками на руках. Она за ради пропитания продала весной мужнины снасти и кое-какой инструмент, но одной продажей долго не протянешь. Впрочем, на красивую бабу, да с еще крепким хозяйством, уже заглядывались соседские мужики, иногда предлагая то поправить забор, то перестелить кровлю. Так что, и для нее жизнь могла перемениться в лучшую сторону. Посему деревеньку нищающей назвать никак было нельзя - трудом рук человеческих, потом их она продолжала крепнуть несмотря на тяжелую потерю.
Колокольный гул вскоре стих, над окрестностями монастыря пронесся весенний гром слитного залпа - но рыбацкий поселок уже успел сонно затихнуть, и только собаки никак не успокаивались, заходя звонким лаем. - Нас то чего Семен Прокофьевич отослал? - недовольно буркнул один из подходящих к поселку рыбаков. Кольчуга его была порвана в нескольких местах, а потому не одета поверх кожаной куртки, а пришита к ней толстой суровой ниткой. За поясом красовался большой плотницкий топор. - Мужики, небось, уже полные баркасы набили. - Не бойтесь, на всех хватит, - оглянулся на них проводник. - Вон тот дом, что второй от берега, мой, а остальные ваши. Разглядев в предрассветных лучах нетронутое селение, охотники повеселели и устремились вперед, вытаскивая из-за поясов топоры и обнажая мечи. Прослав присел, просунул руку под калитку и сдвинул нижнюю, потайную щеколду, закрывавшуюся на ночь, толкнул калитку и отпихнул напрыгнувшего с радостным визгом пса. - Не до тебя, Черныш, - и он загрохотал кулаками в дверь бревенчатой избы, показавшейся после русской, подаренной боярином Батовым, удивительно крохотной. - Что там, кто? - Открывай, Калина! Послышался стук, дверь распахнулась, и простоволосая баба в одной рубашке с накинутым на плечи сатиновым платком кинулась ему на шею: - Прослав! Прославушка мой! Живой, вернулся, вернулся родненький, вернулся… - по щекам ее текли крупные горячие слезы, капающие на порог, обжигающие его лицо. - Дети дома? Коня не покупала? - на мгновение обняв жену, торопливо спросил вернувшийся хозяин. - Начетник замковый надел наш отобрал, - прижав к губам кулаки и хлюпая носом пожаловалась женщина. - Сказал, коли некому и не на чем пахать, то и земля ни к чему. А меня в ягодник на работы назначил… четыре дня в неделю… - Скотину не забила? - Ой, что же это я? - всплеснула руками хозяйка. - Входи же, входи! Милый мой, вернулся… - Так есть скотина на дворе, или нет?! - рявкнул Прослав. Со стороны послышался громкий треск, тревожный вскрик, и неизбежно сопровождающий человеческие схватки жалобный вой получивших тяжелые раны собак. Зашлась в крике ужаса какая-то женщина. - Что там? - испуганно схватила Калина воскресшего мужа за руки. - Скотина есть во дворе?.. - зарычал Прослав. - Две свиньи, козы, гуси, кур десяток… Черныш еще… - хозяйка испуганно прислушивалась к происходящему вокруг. - Это хорошо, - с облегчением кивнул Прослав. - Не пропадет. Вещи собирай. Детей, рухлядь, вещи - все. Детей поднимай. - Что это? - женщина впервые увидела чекан за поясом мужа. |
