И вовремя вспомянулось, что привязан к поясу мешочек с пороховым зельем, которое совсем недавно составил один монах. Тропа вьется вокруг скалы, так что, прыгая яко козел по камням, можно опередить нукеров. Они и не успеют его приметить, егда он сыпанет огненного зелья на то место, где вскорости пройдут копыта их коней.

Так и поступил Сенцов. Впрочем, лошади западных татар были резвы. Едва он успел сыпануть из горсти и провести пороховую стежку в кусты, как поблизости зацокали копыта. Егда татары оказались в близости непосредственной, высек он искру кремнем. По стежке побежал красный петушок и сразу же полыхнуло пороховое пятно на дороге. Первые две лошади, захрапевши, поднялись на дыбы, засим одна совместно со всадником ухнула с обрыва, другая же уронила своего татаро-тевтона, каковой изрядно завизжал, очутившись на горящей земле.

Стрелой, пущенной из своего лука, Сенцов пробил панцирь третьего конника. А посем, выскочив на дорогу, рубанул саблей татарина, который с визжанием плясал в горящем халате на земле. Оставшиеся двое всадников наехали на москвитянина, однако же их перепуганные лошади дурно слушались повода и плетей. Тогда вскочил Сенцов на уступ скалы и, прыгнув на одного из басурман, свалил его с лету на землю, а там уже добил кривым ножом. Но внезапно удавка стянула руки москвитянина - ино последний татаро-тевтон, выказав ловкость и силу мышц, накинул на него аркан. Татарский конь, послушав хозяина, прянул с места, веревка сорвала Сенцова с ног и скудное его тело понеслось животом вниз по горной дороге. А одежей на нем был лишь тесный халат, оставшийся от девицы Шуазель - недолго бы оный оборонял туловище от щебенки. Впрочем, с неожиданной прытью поступила сама девица, каковая болталась на луке седла у того всадника, что заарканил москвитянина. Она выхватила у нукера сагайдачный нож, коим и сунула под шлем, в заросший загривок. Татарин, брыкнувшись, упал с коня, но по-видимости более от страха, чем от тяжкой раны. Сабля благодаря темляку такоже осталась у него в длани.

Нукер опамятовался и буйством обуян, погнался за Сенцовым по тропе, а девица, конечно же, навострилась скакать на захваченном коне в обратную сторону. Несдобровать бы боярскому сыну, испробовать булатный клинок на черепной косточке, кабы не пропела стрела - тут преследователь рухнул, пуская красную струйку в дорожную пыль.

А к Сенцову уже торопились москвитяне, служивые Келарев и Пантелеев. Так радостно забилось сердце, прямо как воробей запрыгало, - откель только взялись верные содружники. Индо не забыл князь о своем верном лазутчике...

- За ней, за ней, пока она опять куда-нибудь не угодила, бесовка этакая, - призвал Сенцов, хоть и желалось ему поскорее обнять племя родное.

Однако, егда служивые возвернулись совместно с отловленной девой, соплеменник их Ерема Сенцова сгинул бесследно, будто исхитили его злобесные силы басурманских гор.

Над головой у всадников из отряда имени Первобытного Коммунизма, который преследовал басмаческо-белогвардейские банды, проносились странные светящиеся предметы, напоминающие тарелки. Скорость они имели столь стремительную, что их едва подмечал глаз, при том делали финты, выписывали немыслимые фортеля и резко, "уголком", меняли направление. Некоторые из них застывали и даже взрывались. Предметы на винтовочные выстрелы и пулеметные очереди никоим образом не отзывались. Одна такая "тарелка" даже лопнула, превратившись в огненный пузырь при столкновении с землей. Неподалеку от воронки, заполненной стекловидным веществом, обнаружилось мертвое тело, которое принадлежало человеку, хотя имело облачением странную материю, меняющую цвет.