Немного погодя он увидел, как Шира ступила на эскалатор. И, поднимаясь наверх, искала его глазами. Он помахал ей, и через несколько секунд она была рядом.

Лицо серьезное. Села напротив, положила сумку на стол.

Томми недоуменно смотрел на нее. Шира вела себя так, будто они совсем чужие.

– Будешь что‑нибудь? – спросил он.

Рядом с ним уже стояла пустая чашка.

Она покачала головой.

– Ты спрашивал, почему я не назвала тебе мою нынешнюю фамилию.

– Да. – Он огляделся.

В пределах слышимости никого не было.

– Ты же понимаешь, я родом не из Норвегии. – Голос звучал решительно, словно по дороге сюда она копила силы и теперь, открыв клапан, выпускала пары.

Он нерешительно улыбнулся, не понимая, куда она клонит.

– Ты многого не знаешь, Томми, многого не понимаешь, да, наверно, и не можешь понять.

– Кто же ты, Шира? Расскажи наконец хоть чуточку.

Откуда у нее этот агрессивный тон? На самом деле обижаться впору ему, потому что она лгала.

– Сначала скажи, как ты узнал мою фамилию.

– Полицейские из Службы безопасности сказали. – Он посмотрел на часы. – Несколько часов назад.

Он увидел, как в ее глазах мелькнул страх, потом лицо снова окаменело.

– Чего они хотели? Почему говорили обо мне?

– Не знаю. Они спросили, есть ли у меня подруга. И назвали тебя.

– А почему они спрашивали об этом?

Он пожал плечами:

– Вдобавок они задавали мне те же вопросы, что и Микаелю на днях. Про поездку в Джидду.

– Ты рассказал им?

Он покачал головой.

– Почему нет?

– Мы с Микаелем решили ничего не рассказывать. Саудовцы могут рассердиться, если узнают, что мы проболтались норвежской полиции.

Она взяла свою сумку, поставила на колени.

– Я больше не хочу с тобой встречаться, Томми.

Ему показалось, почва вдруг ушла из‑под ног. Он не мог произнести ни слова, только смотрел на нее.

– Мне давным‑давно следовало покончить… с этим.

– Потому что я… выяснил, как тебя зовут на самом деле?

– Нет. Я давно решила. Ты никогда меня не поймешь, Томми. Ты вообще имеешь хоть какое‑то понятие о том, что происходит за пределами твоего родного… болота?

Не веря своим ушам, он покачал головой.

– О'кей.

Чуть поодаль долго устраивалась за столом пожилая пара: он с согбенной спиной, она с ходунками, которые толкала перед собой.

Шира по‑прежнему смотрела на него. Ее лицо слегка расслабилось.

Они даже ни разу не переспали. Он примирился с этим, объясняя все религиозными соображениями. Но однажды они зашли далеко – раздели друг друга практически донага, целовались, прижимались друг к другу горячими телами.

Тогда он впервые увидел в серьезных ее глазах что‑то еще.

– Я люблю тебя, Шира, – сказал он еле слышно.

– Не начинай. – Она решительно покачала головой и встала. – Мне пора.

Он смотрел ей вслед: девушка быстро прошла между столиками к другому выходу из кафе, к ведущим вниз эскалаторам, сбежала по ступенькам, протиснулась мимо каких‑то людей. Потом поспешила дальше по залу ожидания, лавируя между пассажирами, и исчезла из виду. Длинные черные волосы били ее по спине.

Будь на ее месте другая, он бы подумал, что она плачет.

59

Микаель заглянул к Томми с кейсом в руках.

– Я убегаю. Как себя чувствуешь? Температура есть?

– Лучше, – ответил Томми, отрываясь от монитора.