Микаель объяснил ему, откуда взялись счета, которые лежали в архивном шкафчике. Сказал, что недавно купил их у своего приятеля. Получил задешево и, зарегистрировав в системе, собирался выставить требования о возврате долгов. Но не успел: обнаружил Томми за просмотром документов.

Слушая Микаеля, Томми все больше краснел. А Микаель еще по дороге в кафе был страшно зол, прямо‑таки взбешен. Томми едва уговорил его выпить вместе пива и все обсудить.

– Извини, Томми, – сказал Микаель, – но нам с тобой долго будет трудно общаться. Люди, которые копаются в моих вещах… черт!

– Люди и в моих вещах тоже копались…

– Да, ты говорил, но это же был не я! – Он удрученно покачал головой. – Может, Трина.

Томми глотнул пива, посмотрел на припорошенные снегом машины, которые катили мимо.

Никогда еще его не застигали с поличным в столь унизительной ситуации. Он прекрасно понимал ярость Микаеля. Может даже, их сотрудничеству на этом придет конец. Или уже пришел?

В кафе зашла молодая пара, уселась неподалеку. Сняв пухлые куртки и шарфы, они тут же прижались друг к другу и взялись за руки.

Томми снова посмотрел на Микаеля.

– Полицейские, которые приходили ко мне, спросили, хорошо ли я тебя знаю, – сказал он в качестве последней, отчаянной попытки объяснить, почему взломал архивный шкаф.

– И что? – фыркнул Микаель.

– Это кое‑что объясняет, – тихо произнес Томми. – Как ты думаешь, почему они так сказали?

– Чтобы встревожить, напугать, а потом вытянуть из тебя как можно больше.

Томми наморщил лоб.

– Но почему? Я же ни хрена не знаю…

У Микаеля зазвонил мобильник. Он выудил его из внутреннего кармана пиджака, приложил к уху, коротко сказал «привет!» и медленно встал.

Томми увидел, как его лицо изменилось: запальчивое, раздраженное выражение уступило место изумлению. Глаза бегали по залу, будто он искал кого‑то. Потом он быстрыми и решительными шагами прошел к выходу, рванул дверь и вышел на улицу, все так же с мобильным возле уха. Томми посмотрел в окно. Он видел Микаеля со спины – тот стоял у входа, слегка подавшись вперед, и оживленно разговаривал со своим собеседником.

Томми поежился. Он мерз с той самой минуты, когда они вышли из офиса. Кто бы ни звонил сейчас Микаелю, новости явно плохие. Томми вытащил из кармана свой мобильный и проверил, но ни сообщений, ни пропущенных звонков не было.

Спрятав телефон, он увидел, что коллега быстро идет обратно. Микаель остановился возле Томми, опустив руки и в правой по‑прежнему сжимая трубку. Потом вдруг схватил пальто и принялся натягивать его.

Томми вопросительно смотрел на него.

– Мне надо идти.

– Что случилось?

Микаель медленно качнул головой, продолжая натягивать пальто:

– Нет времени объяснять. Убегаю.

– Но…

– Возьми счет.

И он поспешил к выходу.

Томми привстал, но Микаель рванул дверь и исчез.

Томми попытался привлечь внимание официантки, однако она его не видела. Достал бумажник, вытащил двухсотенную купюру и бросил на стол. Схватил пальто и, лавируя между столиками, зашагал к выходу. Но едва взялся за ручку, как услышал оклик. Обернулся. Официантка делала ему какие‑то знаки. Посетители обернулись к нему.

– Деньги на столе! – крикнул Томми и вышел.

Что происходит? – думал он, надевая пальто.

Что, черт побери, происходит?

Секунду‑другую Томми постоял у ресторана, глянул по сторонам, поплотнее запахнул пальто. Снегопад усилился, к тому же поднялся ветер. В такт частому дыханию изо рта валил пар.