-  Никогда. Лучше умру с голоду.

    -  Ты их будешь есть, когда достаточно проголодаешься, - сказал я.

    Вика с ужасом смотрела на меня, потом, к моему изумлению, расхохоталась. Прижавшись спиной к стене, она еле держалась на ногах от смеха.

    -  О Кабот, - облегченно и с упреком воскликнула она, - как ты меня напугал! - Она подошла ко мне и взяла меня за руку. - Теперь я понимаю, - сказала она, почти плача от облегчения, - но ты меня напугал.

    -  О чем ты?

    Она рассмеялась.

    -  Грибы, только подумать!

    -  Когда привыкнешь, не так уж и плохо, но, конечно, не самая лучшая еда.

    Она покачала головой.

    -  Пожалуйста, Кабот, ты уже достаточно пошутил. - Она улыбнулась. - Пожалей - если не Вику из Трева, то твою бедную рабыню.

    -  Я не шучу.

    Она мне не верила.

    Я проверил трубку с пилюлями и поступление воды.

    -  В рое нет той роскоши, что была в твоей комнате, - сказал я, - но вполне достаточно для жизни.

    -  Кабот, - смеялась она, - пожалуйста!

    Я повернулся к служителю.

    -  Каждый вечер давать ей двойную порцию соли.

    -  Хорошо, - согласился он.

    -  Ты объяснишь ей, как тут моются?

    -  Конечно, - ответил он, - и как упражняться.

    -  Упражняться?

    -  Да, в таком замкнутом помещении очень важно упражняться.

    -  Конечно, - согласился я.

    Вика подошла сзади и обняла меня. Поцеловала в шею. Негромко рассмеялась.

    -  Ты достаточно пошутил, Кабот, - сказала она, - теперь давай уйдем из этого места. Оно мне не нравится.

    В клетке не было алого мха, но был у стены соломенный матрац. Лучше того, что в ее комнате.

    Я в последний раз осмотрел клетку: учитывая обстоятельства, все вполне подходит.

    Я пошел к выходу, и Вика, держа меня за руку, улыбаясь и глядя мне в глаза, пошла со мной.

    Я выхода я остановился, и, когда она сделала попытку выйти, задержал ее.

    -  Нет, - сказал я, - ты останешься здесь.

    -  Ты шутишь.

    -  Нет, не шучу.

    -  Шутишь! - рассмеялась она, вцепившись мне в руку.

    -  Отпусти мою руку, - сказал я.

    -  Ты не можешь меня тут оставить, - сказала она, качая головой. - Нет, просто не можешь. Нельзя оставить Вику из Трева. - Она рассмеялась и посмотрела на меня. - Я этого просто не разрешу.

    Я смотрел на нее.

    Улыбка исчезла с ее губ.

    -  Не разрешишь? - переспросил я.

    Спросил голосом хозяина.

    Она отняла руку, отступила и стояла, дрожа, испуганная. Лицо ее побледнело.

    -  Я не подумала, что говорю.

    В ужасе она опустилась на колени, встав в позу рабыни, ожидающей наказания, скрестив перед собой руки, будто они связаны.

    -  Я не хочу тебя наказывать, - сказал я.

    Удивленная, она подняла голову, в глазах ее стояли слезы.

    -  Бей меня, если хочешь, - взмолилась она, - но, пожалуйста, не оставляй меня здесь.