Когда мы были еще за пределами досягаемости серебряной трубы, но достаточно близко, как я надеялся, чтобы Миск меня услышал, я побежал вперед, высоко вскинув руки.

    -  Уходи! - закричал я. - Это ловушка! Уходи!

    Миск остановился.

    В переводчике Сарма за мной послышалось:

    -  За это ты умрешь, мул.

    Я повернулся и увидел Сарма. Все его огромное, подобное золотому лезвию тело дрожало от гнева. Маленькие хватательные крюки на передних конечностях крутили ручку ящика.

    -  Умри, мул, - сказал Сарм.

    Но я продолжал спокойно стоять перед ним.

    Сарму потребовалось мгновение, чтобы понять, что его обманули; он отшвырнул ящичек, который разбился о камни площади.

    Я стоял, готовый к огню серебряной трубы; Сарм достал ее и направил мне в грудь.

    -  Ну, хорошо, - сказал он, - пусть будет серебряная труба.

    Я напрягся, ожидая вспышки пламени, этого неудержимого потока, который сожжет мою плоть.

    Сарм нажал спуск, я услышал негромкий щелчок, но труба не выстрелила. Сарм снова отчаянно нажал на спусковой механизм.

    -  Не стреляет! - послышалось из транслятора Сарма; он был потрясен.

    -  Да, - воскликнула Вика, - я разрядила ее сегодня утром!

    Девушка побежала ко мне в блеске многоцветных шелков, извлекла из-под одежды мой меч и с поклоном протянула его мне.

    -  Кабот, мой хозяин! - воскликнула она.

    Я взял меч.

    -  Встань, Вика из Трева, - сказал я, - отныне ты свободная женщина.

    -  Не понимаю, - послышалось из переводчика Сарма.

    -  Я пришла, чтобы увидеть торжество своего хозяина! - воскликнула Вика дрожащим от эмоций голосом.

    Я мягко отстранил ее.

    -  Не понимаю, - снова донеслось из переводчика.

    -  Поэтому ты и проиграл, - сказал я.

    Сарм швырнул в меня трубу, я уклонился и услышал, как она гремит на камнях площади.

    И тут, к моему изумлению, Сарм повернулся и убежал с площади, хотя перед ним был всего лишь человек.

    Вика в плачем бросилась ко мне в объятия.

    Через несколько мгновений к нам присоединился Миск.

    Война закончилась.

    Сарм исчез, и с его исчезновением и предполагаемой смертью сопротивление Миску прекратилось, потому что держалось оно только на личном престиже Сарма, на том, что он перворожденный.

    Цари-жрецы, служившие ему, в основном верили, что их поведение соответствует законам роя, но теперь, после исчезновения Сарма, старшим в рое становился Миск, и в соответствии с теми же законами роя теперь все подчинялись ему.

    Трудно было решить, что делать с теми бывшими мулами, которые дезертировали из армии Миска, поддавшись на уговоры Сарма и поверив, что он побеждает. Мне было приятно узнать, что в целом таких насчитывалось семьдесят пять - восемьдесят человек. Две трети из них мужчины, остальные женщины. Интересно, что среди них не было ни одного носителя гура, ни одного работника с грибных плантаций или пастбищ.

    Появились Ал-Ка и Ба-Та с двумя пленницами, испуганными молчаливыми девушками, красивыми, одетыми сейчас в короткие без рукавов рубашки из пластика. Девушки склонились у их ног. Они были соединены цепью, которая висячими замками крепилась к их ошейникам; руки у них были связаны за спиной рабскими наручниками.