Своим крошечным ртом в нижней части тела он время от времени касался каменного пола, как слепой человек трогает все рукой, длинное бледное гибкое тело собиралось, продвигалось вперед, снова собиралось и продвигалось дальше, пока он не оказался в ярде от моих ног, почти под щитком убитого жука.

    Слизневый червь продвинул вперед часть своего длинного трубчатого тела, и красный рот в его нижней части будто уставился на меня.

    -  Нет, - сказал я, - на этот раз золотому жуку здесь не повезло.

    Какое-то время красный рот продолжал смотреть в мою сторону, потом медленно повернулся к телу жука.

    Я встряхнулся и убрал меч.

    Довольно с меня этого места.

    Я поднял Вику из Трева. Теперь в теле ее чувствовалась жизнь, от ее дыхания на своей щеке я почувствовал себя счастливым.

    Факел неожиданно погас, оставив нас в темноте.

    Я поцеловал Вику в щеку.

    Я был счастлив. Мы оба живы.

    Я повернулся и, держа девушку на руках, медленно пошел по коридору.

    Сзади я слышал звуки пиршества слизневого червя.

    Двигался я медленно, но без труда нашел место, откуда вошел в туннели золотого жука.

    Войдя, я всюду обозначал свой путь, царапая рукоятью меча стрелки на уровне глаз на стене слева от себя. Теперь я отыскивал эти следы наощупь. Знаки эти я делал потому, что, в отличие от остальных, собирался вернуться.

    Подойдя к входу, я обнаружил, что он закрыт. Я так и думал. И знал, что нет никакой ручки или другого приспособления, чтобы открыть дверь изнутри: ведь из туннелей золотого жука не возвращаются. Конечно, время от времени его открывают, но я не знал, когда это произойдет.

    Вероятно, если я начну стучать, меня услышат.

    Но когда я входил, мулы, дежурившие у входа, предупредили меня, что не имеют правда выпускать меня назад. Таков закон царей-жрецов. Я не знал, откроют они мне дверь или нет, но решил, что лучше будет, если они сообщат, что видели, как я вошел и не вышел.

    Сарм хотел, чтобы я пошел в туннели золотого жука и там погиб; пусть считает, что так и произошло.

    Я знал, что туннели золотого жука, как и помещения царей-жрецов, вентилируются, и надеялся найти вентиляционную шахту и выбраться незаметно. Если это невозможно, поищу другой выход. В самом худшем случае я был уверен, что мы с Викой теперь, когда я знаю опасности, силы и слабости золотого жука, сможем долго продержаться в туннелях, хоть жизнь наша будет нелегкой, и дождаться, пока портал откроют, чтобы впустить еще одного золотого убийцу царей-жрецов.

    Я вспомнил, что недалеко от входа, в двадцати-тридцати ярдах, видел при свете факела в потолке коридора вентиляционное отверстие. Его закрывала металлическая решетка, но нетолстая, и я думал, что сумею ее вырвать.

    Проблемой будет Вика.

    Теперь я чувствовал дуновение свежего воздуха. С Викой в руках я продолжал идти, пока не почувствовал его сильнее. Казалось, дуновение идет с места прямо у меня над головой. Я посадил Вику к стене и приготовился прыгнуть и схватиться за решетку.

    Пальцы мои коснулись решетки, и перед глазами будто что-то взорвалось, пальцы обожгло.

    Оцепеневший, потерявший ориентировку, я упал на пол.

    При вспышке я ясно разглядел и решетку, и шахту, и кольца в ее стене. Ими пользуются мулы, когда им время от времени приходится чистить вентиляцию и опрыскивать ее бактерицидами.

    Потирая руки и тряся головой, я немного отошел и подождал, пока приду в себя.