Агрик не замечал ничего — тревога о Падубе, что может умереть от побоев или от ножа обозленного охранника, не давала ему покоя. На пекленца была вся надежда.

Отрок не заметил, как их спустили еще глубже под землю, в мрачные подвалы, где стоял еще более спертый воздух, насыщенный едкими запахами, по сравнению с которыми вонь в их сарае казалась цветочным ароматом. Пока охранники не внесли факелы, тут стояла такая темень, что только рука Арагаста на запястье не дала отроку потеряться. Натыкаясь на стены, они вместе с еще несколькими пленниками пробирались вглубь. Агрик машинально ухватился за что‑то, попавшее ему в руки, и только потом, когда над головой закачался небольшой светильник, увидел, что стоит в тупике у стены, а в руках у него заступ. Арагаст подмигнул из‑под гривы спутанных волос:

— Не робей!

Пользуясь тем, что охранник не смотрит на них, он коротко сообщил Агрику цель работ: Марена — чародейка и утверждает, что под землей, где‑то в этом месте, есть особая руда, которую они и роют. Пекло ведь в незапамятные времена не на пустом месте возникло — здесь эту руду вначале добывали, да всю выбрали, а чародейка наверняка ведает, что немного осталось — как раз на их нужды. А может, дело вовсе не в руде, а просто известно: глубже Пекла тоже пещеры есть, а что там таится — про то знать нельзя. Может, клад какой или что еще — хозяева разве скажут!..

Окрик прервал их разговор, и полдня Агрик только и делал, что махал заступом на пару с Арагастом и еще одним рабом, в то время как остальные оттаскивали землю назад. Совсем рядом, за стеной, точно так же трудилась другая группа рабов, и подле нее также дежурил охранник, всегда готовый наградить замешкавшегося ударом плети.

Агрику как новичку попадало чаще прочих. Стараясь не подавать поводов для порки, он работал, не жалея себя, и когда наконец объявили короткий перерыв, он без сил опустился на землю. Все тело гудело, руки словно отнялись, а перед глазами плыла кровавая муть.

Арагаст присел рядом, потрепал за плечо.

— Не рвись так, — одними губами произнес он. — Тебе ж еще бежать!

Агрик был так удивлен его словами, что открыл глаза. После работы в ушах стоял противный звон, и ему показалось, что он неверно расслышал слова Арагаста.

— Бежать? — переспросил отрок.

— А то нет? — Бывший владелец замка внимательно следил из‑под прикрытых век за охранником, но тот отошел подальше от забоя, где воздух был немного свежее. — Думаешь, где мы землю роем? Только ли под теремом ходы копаем невесть для чего?.. А что там, за стеной, как думаешь?

— А что?

— Пещеры Пекла! Был бы тут приятель твой, Падуб, он бы понял сразу, что к чему. Пек ленцы с камнем, почитай, родня. Любой из них по одному виду стен сможет сказать, как далеко отсюда природные пекленские пещеры и в какую сторону надо ход рубить! Мне все это рассказал один — он из Пекла был, всего два дня поработал и ушел. Как — никто не понял. Растворился в камне — и все тут! Но успел, однако ж, мне поведать кое‑что. Нам бы Падуба поднять да сюда на денек — он бы по приметам живо отыскал нужное место, где раз копнешь — и свободен!

Агрик, забыв про усталость, во все уши слушал Арагаста.

— А ты приметы эти знаешь? — наконец выдохнул он.

— Одну всего, — сознался Арагаст. — Прочие мне тот человек называл, да я подзабыл… Красные камешки, похожие на песок, что‑то должны означать. Как в земле увидишь вроде алого подмешано, так знай — близко пещера. Только вот в какую сторону от того места копать — не помню. Пекленец с камнем шептался, слушал его, а тот ему на своем языке вещал. Найти бы те камешки, шепнул бы им Падуб пару слов — и ушли бы вы в тот же день!

Агрик вскинул голову. Спасение так близко — за стеной!

Когда их подняли на работу, он уже не старался из последних сил, а внимательно следил за камнем перед собой.