— Салат, миссис Мидоус, — потребовала экономка, через минуту появляясь на кухне. — Что-то я его не вижу.

Агнесс ложкой, которую держала в руке, показала на буфет.

— Вон там, мэм. Пусть мистер Мэттью заправит его на столе, — сказала она, посыпая китайским сыром артишоки. Затем сняла жаровню с огня и прижала ею сыр, чтобы он стал коричневым. — Первое блюдо готово, мистер Мэттью, — объявила она, хотя сама прекрасно понимала, что ничего у нее сегодня не получилось так, как должно.

Наверх поднималась торжественная процессия: Джон нес супницу, Филипп — угря, а миссис Тули — шотландские гребешки и салат. Агнесс слышала, как мистер Мэттью постучал в дверь столовой, и издалека донесся его голос: «Обед подан!» Вдруг вспомнив, что жаровня слишком долго стоит на артишоках, Агнесс сняла ее и взглянула на результат: верх был подгорелым и твердым.

— Сейчас нам не хватает только желе, миссис Тули, — сказала Агнесс несколько минут спустя, когда экономка вернулась за вторым блюдом.

Она тем временем мелко резала петрушку, чтобы прикрыть свою очередную оплошность.

— Похоже, гребешки вы сегодня немного передержали, — заметила миссис Тули, пристраивая на нос очки. Затем она подняла крышку с артишоков, и ее ястребиный глаз немедленно заметил подгорелую корку. — Это не похоже на вас, миссис Мидоус.

Агнесс покраснела, но промолчала.

— Миску горячей воды, Дорис. Мне самой выложить желе или это сделаете вы, мэм?

— Делайте вы, — сказала экономка, разглаживая фартук с таким видом, будто у нее полно самых срочных дел. — Мне нужно проверить поставки. В моих счетах указаны бочка свечей, две корзины яблок и ящик мыла, которые, как клянется поставщик, он сюда доставил, но которых я в глаза не видела.

«Еще бы, — подумала Агнесс. — Есть куда более важные вещи, чем желе». Она опустила медную форму в воду, затем перевернула ее на тарелку. По правилам желе должно было появиться дрожащим и сверкающим, напоминающим миниатюрный замок. Но она не сумела нагреть форму равномерно, и с одной стороны желе не отошло от формы, как должно было.

Агнесс оглядела три блюда, готовые к подаче наверх. Их куполообразные крышки сияли почти так же ослепительно, как и чаша для охлаждения вина сэра Бартоломео Грея, хотя они не шли ни в какое сравнение с ней по размеру и великолепию отделки. Агнесс утерла рукавом лоб и подошла к двери.

— Второе блюдо готово к подаче наверх, мистер Мэттью, — крикнула она, высовывая голову на черную лестницу.

Первое, что сделала Агнесс, когда выдалась свободная минутка — как бы ей ни хотелось сесть и положить ноги повыше, — выдвинула ящик кухонного стола и достала оттуда шкатулку, которую Элси нашла в кармане Роуз. Затем она сняла кольцо, предварительно смазав палец жиром, и сравнила клейма на обоих предметах. Они были практически одинаковыми: лев, голова леопарда, три маленьких креста на щите, инициалы ЭУ в овале — все с внутренней стороны. Различались только буквенные значки. На коробочке буква К, а на кольце М. Агнесс попыталась вспомнить, что рассказывал ей Томас. Инициалы принадлежат изготовителю, лев свидетельствует о качестве серебра, а леопард говорит о том, что предмет был изготовлен в Лондоне. Она пришла к выводу, что предметы были изготовлены одним и тем же мастером, но в разные годы.

Смущал ее пятый значок, имеющийся на обоих изделиях, — щит с тремя маленькими крестами. Агнесс нахмурилась. Было ли еще одно клеймо, о котором Томас говорил, но она забыла? Она попыталась припомнить, но только еще больше уверилась в том, что он говорил всего о четырех. Порывшись в кармане, Агнесс достала бирку, которую нашла у Гарри Дрейка, перевернула и посмотрела на значки.