«Сиара должна оставаться спокойной и вежливой. Но мне это не обязательно».

— Жертва моей предводительницы вымыла демонов из их крови, — начала кентаврийка. — Полагаю, что вам это известно от самой Избранной Эпоны. Вы сомневаетесь в словах Этейн?

— Мы верим ей во всем, — быстро произнесла Гленна.

— Значит, вы подвергаете сомнению слово моей сестры? — поинтересовался Кухулин, и Бригид с радостью услышала, что его голос изменился.

— Достоверность слов твоей сестры не подлежит обсуждению. Эпона коснулась ее еще до рождения, — сказала Гленна примирительным тоном.

— Тогда вы больше не должны задавать вопросов о том, осталось ли безумие в крови новых фоморианцев. Спрашивая об этом, вы подвергаете сомнению честь моей матери и сестры.

— Да и всего клана Маккаллан, — добавила Бригид.

Фаган молча слушал разговор других мастеров с нежданными гостями, а потом спросил в напряженной тишине, которая воцарилась после слов Кухулина и Бригид:

— Надолго ли вам потребуется наш приют, шаманка?

— Всего на одну ночь, мастер Фаган, — с мягкой улыбкой ответила Сиара.

— Так мало? Разве детям не нужен более длительный отдых?

— Мы очень хотим очутиться в Партолоне, мастер. — Чарующая улыбка Сиары стала еще шире. — Нам кажется, что нас торопит счастливое присутствие наших праматерей. Возвращения на родину мы ждали больше сотни лет и больше не можем терпеть ни одного лишнего дня.

— Пусть будет так. Мы предоставляем вам приют на одну ночь, — заключил Фаган.

— Мастер меча и его воины уже познакомились с детьми. Не желаете ли вы тоже увидеться с ними? — Улыбка Сиары прикоснулась ко всем четырем мастерам, как ласковое тепло костра.

— Я хочу это сделать, шаманка. — Гленна поднялась первой. — Мне любопытно увидеть тех малышей, которые так легко завоевали сердце Кухулина из клана Маккаллан и получили его защиту.

— Я бы не сказала, что этого воина было легко обольстить, мастер Гленна. — Смех Сиары разнесся по комнате, пока остальные мастера спускались с возвышения, чтобы последовать за шаманкой. — Дети скорее... Они прилежны и целеустремленны точно так же, как рабочие муравьи, когда сосредоточиваются на чем-то или, в случае с Кухулином, на ком-то. — Крылатая женщина рассмеялась еще громче. — Идемте, и вы сами увидите.

Бригид и Кухулин направились за остальными.

— Знаешь, почему она хорошая шаманка, а я нет? Я описала бы этих милых деток как ненасытных и раздражающих существ, подобных черным кусачим болотным мухам, — шепнула Бригид Кухулину.

— Или блохам, — так же шепотом ответил тот. — Они маленькие, надоедливые и вездесущие.

Бригид улыбнулась Кухулину и отметила, что под его глазами лежали темные круги от усталости, но лицо было оживленным. Он шел рядом с ней скользящим, легким, широким шагом юного воина.

Сзади до них донесся голос Сиары. Бригид слышала, как шаманка говорила, что каждый взрослый новый фоморианец отвечает за группу детей и ведет себя как родитель, неважно, связан ли он с ними кровными узами. Крылатая женщина, погруженная в беседу с мастерами, вышла из Большого зала во внутренний двор. Бригид коснулась руки Кухулина и придержала его, чтобы они отстали от группы.

— Пусть идут без нас. Я думаю, мастерам будет полезно испытать на себе всю силу детского любопытства. Не хочу, чтобы мы отвлекли на себя хотя бы часть такого внимания.

Ку ухмыльнулся и съехидничал:

— Я и не подозревал, что ты такая жестокая, охотница.

Бригид усмехнулась, но ее ответ был заглушён ужасающим криком:

— Нет!

Охотница и воин выбежали во внутренний двор. Огромный открытый квадрат был заполнен крылатыми детьми и охранниками, одетыми в черное.