Изменить размер шрифта - +
 — Детектив-инспектор Стюарт — прекрасный офицер, и я полностью уверен в его компетентности.

Дойл беззвучно открыла и закрыла рот.

Умный мальчик, подумал Стюарт. Опытный интриган О’Рурк всегда знал, как вернуть кого-то в дело, если в этом возникала необходимость.

— А теперь, Джимми, если мы закончили перекидываться какашками, то предлагаю продолжить. Кто знает о настоящей личности мистера Брауна?

— Насколько мне известно, Саманта из морга, криминалист Джерри, откатавший отпечатки пальцев, и дежурный сержант Мойра Кларк, видевшая результаты экспертиз.

— И они…

— Были сразу уведомлены о неразглашении. Все понимают, как важно хранить молчание.

— Хорошо.

— Я покопался в архиве. Насколько можно судить, у Ящера Макнейра осталась одна живая родственница — дочь. По нашему предположению, она до сих пор живет в Талле. Я попросил местных патрульных съездить по адресу. Они понятия не имеют зачем. Я сказал, что просто сверяю картотеку.

— Ясно, — сказал О’Рурк.

— И как я уже говорил, утром к нам пришла медсестра Бриджит Конрой с целью дать добровольные показания. Она была поставлена в известность о настоящей личности мистера Брауна — чтобы мы могли установить, знали ли в момент инцидента она или мистер Малкроун о том, кем на самом деле являлся мистер Браун.

— И где она сейчас?

— Полагаю, уже дома.

Дойл театрально воздела руки. От внимательного взгляда Стюарта не укрылось, как раздраженно покосился на нее О’Рурк. Дойл еще не догадывалась, что только что окончательно потеряла поддержку самого влиятельного человека в этой комнате.

— Я предупредил сестру Конрой, что в интересах продолжающегося следствия она ни с кем не должна делиться полученной информацией. Она согласилась молчать.

— О господи! — вздохнула Дойл, даже не пытаясь скрыть сарказм.

Стюарт спокойно к ней развернулся.

— А что вы хотели? В этой стране мы пока не можем сажать под замок людей, не заподозренных ни в каких преступлениях.

Дойл обиженно сложила руки на груди.

— Джимми? — осторожно спросил О’Рурк.

— Слушай, она вполне надежная. И ты не хуже меня понимаешь, Финтан, что в какой-то момент правда все равно просочится наружу.

О’Рурк вздохнул.

— Понимаю, Джимми, понимаю. Бог знает, сколько начальников узнали об этом, прежде чем новость дошла до меня. Кто-нибудь где-нибудь обязательно увидит шанс прославиться и сольет информацию журналистам. По этому поводу уже Сама вовсю откладывает кирпичи.

Стюарт удивленно поднял брови. Слово «Сама» в этих стенах обычно означало комиссара Джейн Хоршем.

— А я думал, она в Бразилии.

В новостях рассказывали о глобальной конференции или типа того, в которой комиссар исполняла роль сопредседателя. Ирландцы любят, когда кто-то из них чем-то руководит на международной арене. Шестичасовые новости осветили бы даже международный симпозиум по черепашьему геморрою, если бы при этом можно было показать ирландца, стучащего молотком по трибуне большого конференц-зала.

— Ну да, в Бразилии. Но мы обязаны ставить ее в известность. Кстати, этот разговор на самом деле ее идея, — сказал О’Рурк, неловко поерзав. — Слушай, ты же знаешь, насколько ужасными стали последние два года с точки зрения пиара. Сначала то дело в Лимерике, потом кретин из Голуэя вообразил себя Элиотом Нессом, чем выставил нас на посмешище.

Стюарт был в курсе, какое мнение о полиции сложилось за последние годы. Как и все, он слышал шутки и анекдоты.

— Последнее, что сейчас нужно, — это чтобы всплыл еще тот старый позорный бардак.

Быстрый переход