Весь путь до нового загона, который построили в кустарнике, пока я отлеживался, моя голова раскалывалась от мыслей. Но я ни на шаг не приблизился к разгадке тайны.

Появился Фуэнтес со скотом. Соединив животных, мы загнали их в загон, а когда закрепили перекладины на чем-то вроде ворот, я рассказал Тони о Бэлче.

— Ничего не говори… никому, — предупредил я. — Ты увидишь этого быка, поэтому тебе нужно знать. Но тут очень сильно смердит, до самых небес, и я хочу знать, чем именно.

Перекатив сигару меж белых зубов, он удивленно посмотрел на меня.

— Ты же не думаешь, что вор — я, а? Ты же не считаешь, что я краду коров?

— Ну, — ответил я, — мне ничего про это неизвестно. Я просто готов поспорить, что ты не стал бы красть коров у того, на кого работаешь. — Усмехнувшись, добавил: — Сказать по правде, не думаю, что ты вообще станешь красть коров. И мне не хочется, чтобы ты стрелял в кого-то без особой на то причины.

Он посмотрел на кончик сигары.

— Я знаю одно, амиго, что тебе лучше быть поосторожней. И чувствую, что скоро что-то случится. Боюсь, что воры, обнаружив, что ты их раскусил, еще раз попытаются убить тебя.

— Они уже пытались, — ответил я.

Мы отправились к хижине, расседлали своих коней, умылись и вошли в дом. Я как раз надевал рубашку, когда из-за подъема появилась лошадь, несущаяся во весь опор.

Ее погоняла Энн.

Фуэнтес стоял у дверного косяка с винчестером в руках. Она бросила на него быстрый взгляд.

— Вы все вооружаетесь? Что случилось?

— Ничего, — ответил я. — Просто мы не хотим, чтобы с нами что-нибудь случилось.

— Папа хочет встретиться с вами, — улыбнулась мне Энн. — Вы приглашены на обед.

— Прошу прощения, но у меня нет ничего, кроме рабочей одежды.

— Не волнуйтесь. — Она посмотрела на Тони. — Извините, он хочет поговорить с Майло… конфиденциально.

Фуэнтес пожал плечами.

— Нам обоим не стоит уезжать, но если он поедет, то оставьте его у себя ночевать. Он не совсем окреп, сеньорита. Хотя и работает, но все еще слаб.

— Я заметила.

— Кто это слаб? — взревел я. — Да я в любой момент могу положить тебя на лопатки!

Фуэнтес ухмыльнулся:

— Возможно, амиго, возможно. Но я думаю о долгой поездке по ночному воздуху. Мне кажется, она не очень-то полезна для тебя, а?

Я понял, куда он клонит, и у него имелись на то причины. Но все это касалось не одного меня.

— Ночной воздух вреден не только мне. — Я стал серьезным. — Опасаюсь оставлять тебя одного. Эти мерзавцы могут вернуться сюда.

— Какое им дело до меня? — удивился он.

— У мерзавцев возникают странные идеи. Вдруг они решат, что тебе о них известно так же много, как и мне.

— Может быть, вы перестанете болтать глупости? — нетерпеливо вмешалась Энн. — Вы судите как дети.

— Да он всегда шутит, — успокоил ее Фуэнтес. — И только иногда говорит серьезно.

Как хорошо, что у меня в хижине оставалась чистая рубашка. Не потребовалось много времени, чтобы надеть ее и причесаться. Спустя несколько минут мы поскакали. К счастью, Энн торопилась добраться до ранчо. Мы неслись во весь опор, и мне это нравилось — по скачущему всаднику очень неудобно целиться.

Я толком не знаю, что хотел увидеть, но того, что оказалось передо мной, точно не ожидал. Дом майора был большим, белым и элегантным, украшенным четырьмя колоннами вдоль фасада и балконами между парой колонн по обеим сторонам от дверей.