Сердце Анри сжалось. «Подвергать своего ребёнка такому риску! Всем известно, чем рискует знаменосец! Но, если не я принесу такую жертву, у кого другого я могу её потребовать?!»

— Возьми знамя! — сурово приказал Анри.

Было одиннадцать часов, когда префект Бувье-Дюмолар вместе с генералом Ордонно, срочно назначенным начальником лионской Национальной гвардии, появился у спуска Гран-Кот во главе колонны национальных гвардейцев и линейных солдат. К своему удивлению, они увидели наверху Гран-Кот баррикаду. И всё же колонна начала подниматься вверх по крутой дороге, окаймлённой с обеих сторон рабочими жилищами. И вдруг, неожиданно для префекта и генерала, на них посыпался град камней, черепицы и даже пуль. Камни попали в нескольких солдат, одна задела генерала. Отряд отступил.

Численность лионского гарнизона в то время была невелика. Всего три тысячи солдат.

Вскоре национальные гвардейцы, стоявшие в Круа-Русс, присоединились к рабочим. Два офицера взялись вести переговоры с префектом.

Переговоры шли успешно. Через некоторое время префект, в сопровождении двух офицеров, при молчаливом согласии восставших, перешёл через баррикаду, туда, где стояли рабочие отряды. А ещё через несколько минут, стоя на балконе мэрии Круа-Русс, он начал убеждать всех спокойно разойтись по домам. Его слушали терпеливо. Изредка в его речь вторгался возглас из толпы: «Работы! Работы!» Но префект продолжал говорить, не обращая внимания на выкрики рабочих.

Уже казалось, что Бувье-Дюмолару удастся убедить ткачей прекратить сопротивление.

Но неожиданно послышался пушечный залп. Кто-то в толпе упал. Вслед за тем раздались крики: «Нас предали! Отомстим за пролитую кровь!»

— Надо взять заложником Дюмолара! — шепнул Анри старый ткач Ив Круа.

— Кто со мной? — крикнул в ответ Анри.

И трое рабочих, в том числе Ив, который пользовался у рабочих огромным уважением, бросились на балкон к Дюмолару.

Дюмолар отдал находившееся при нём оружие, не оказав никакого сопротивления.

Под конвоем двух национальных гвардейцев, державших в руках поднятые сабли, он последовал за рабочими.

— Куда его отвести?

— Да в дом Ива, чего лучше! Там его будет охранять матушка Жервеза.

Ткачиха Жервеза, жена Ива, была хорошо известна в посёлке: вместе с Ивом прожила она долгую жизнь и хорошо знала, что такое нищета и безработица. Оба, и Ив и Жервеза, пользовались уважением всего посёлка и даже фабричной администрации.

Решение арестовать Дюмолара было принято одновременно с решением арестовать генерала Ордонно, как ближайшего помощника префекта. Генерала заперли в доме рабочего Бернара.

Эскадрон драгун поднялся по улице Кармелитов и утвердился на плоскогорье. Но сверху, с крыш Круа-Русс, рабочие ответили стрельбой.

Бой продолжался всю ночь, то затихая, то разгораясь с новой силой. Сопротивление солдат стало мало-помалу ослабевать.

А рабочие готовились к следующим боям и не переставали вооружаться.

Ксавье вышел на улицу, как только узнал от хозяйки, что в городе неспокойно и что ткачи собрались на площади Круа-Русс.

Без труда он нашёл среди восставших Анри.

— Дай мне ружьё! — попросил он.

— Это свой! — коротко бросил Анри стоявшему рядом с ним Роберу.

А Теофиль тихо сказал:

— Он был на баррикадах в Париже в июльские дни!.. Как же ему без ружья?

Робер тотчас узнал в Ксавье инженера, который однажды вступился за него перед мастерком.

Не заставляя себя просить, Робер протянул парижанину ружьё из тех, что были оставлены про запас. С этой минуты Ксавье не покидал ряды ткачей. Он с удивлением увидел, что над головами ткачей развевается чёрное полотнище. В руках подростка Теофиля оно показалось ему особенно грозным.