— Конечно нет, но как быть с ее родственниками?

Финн сделал неопределенный жест рукой.

— Им может прийти в голову возбудить против нас дело, — сказал я.

Глаза моего собеседника забегали — вероятно, он оценивал, каковы перспективы уголовного преследования и выплаты издательством компенсации родным жертвы.

— Ладно, всему свое время, — сказал наконец он. — Во всяком случае, мы ничего не станем предпринимать вплоть до того момента, пока к нам не обратится полиция. Какого дьявола, Франк?! Ведь, если исходить из того, что опубликовано в прессе, никакой связи тут нет.

— Конечно, кроме того, что на всем этом как будто выжжен мой фирменный знак, — сухо заметил я.

— Только для тех, кто тебя знает, — парировал Финн, поднимая указательный палец в направлении потолка.

Теперь уже пришла моя очередь в отчаянии всплеснуть руками.

— Так чего же ты от меня хочешь? Чтобы я врал?

— Нет-нет. Просто веди себя как обычно, придерживайся программы и не спеши обращаться в полицию.

— Но ведь за это можно поплатиться.

— Ни в коем случае, — убежденно заверил Финн. — Если бы не этот твой друг, Вернер, никто бы никогда не обратил внимания на существующую здесь взаимосвязь — по крайней мере, до тех пор пока книга не вышла бы.

Я задумчиво покачал головой. Было ясно, что Финн для себя уже все решил. В какой-то степени мне это даже было на руку — от меня не требовалось решительно никаких действий.

— И хватит об этом, — сказал Финн, разводя ладони рук так, будто подводит итоговую черту под сказанным. — Даже если не принимать во внимание эту «изюминку», у меня довольно радужные предчувствия относительно того, какой прием будет оказан книге. — Он с улыбкой постучал по столу костяшками пальцев. — На этот раз ты, похоже, попал в самое яблочко. Все эти фобии и страхи — самый ходовой товар сейчас. Сегодня я разговаривал кое с кем из критиков, и все они настроены положительно. Разумеется, «Уикэндависен», как всегда, жаждет твоего скальпа, однако в остальном все достаточно благожелательны. Обещаю, на ярмарке книгу воспримут на ура. Мы на нашем стенде даже планируем создать твой именной уголок с огромными баннерами, типа «Посмотри в глаза своему страху» и тому подобное. Вот увидишь, это тебе понравится.

В отличие от него, я такой уверенности не испытывал. Для меня ярмарка была необходимым злом, поскольку я никогда не любил становиться объектом чужого внимания. Тем более мне не хотелось этого сейчас, в сложившихся обстоятельствах.

— Интервью уже организованы. — Улыбка Финна исчезла. — От TV-3 будет Линда Вильбьерг. — Он развернул ладони ко мне, словно защищаясь. — Знаю-знаю, ты ее недолюбливаешь, однако у нас не было выбора, да и народ на нее пойдет — публике она нравится.

Я кивнул:

— Ладно. Просто представлю себе ее с петлей на шее, тогда все сойдет.

Финн рассмеялся:

— Думаю, она до сих пор не простила тебе «Медийную шлюху».

На протяжении ряда лет Линда Вильбьерг была владелицей толстого литературного журнала, в разное время сотрудничавшего с различными телеканалами. Когда-то мне казалось, что именно она виновата в том, что наш с Линой брак распался. Разумеется, все это была чепуха, однако в первые годы после нашего развода я был жутко озлоблен и, когда писал роман «Медийная шлюха», постарался сделать один из женских персонажей максимально похожим на Линду Вильбьерг. Параллелей было так много, что лишь самый тупой читатель не распознал бы сходства.