— Я не включил тебя в список приглашенных на праздничный обед в субботу вечером, — продолжал между тем Финн. — Но если захочешь, ты только скажи — уж тебе-то место всегда найдется.

Я покачал головой:

— У меня уже есть другая договоренность.

В действительности никакой договоренности у меня не было, однако я знал, что после долгого дня, проведенного на книжной ярмарке, вечеринка с теми же самыми людьми, с которыми я общался днем, будет последним из мест, которое мне захочется посетить.

Мы с Финном беседовали еще добрый час. В основном о предстоящей ярмарке, интервью и о том интересе, который иностранные издательства уже начали проявлять к роману «В красном поле». На этот раз сообщения пришли из Германии и Норвегии — верный знак того, что продажи будут высокими. Мой первый бестселлер «Внешние демоны», а также последовавший непосредственно за ним «Внутренние демоны» довольно хорошо раскупались за пределами Дании, однако постепенно интерес к ним угасал. И вот теперь наметились неплохие перспективы для новой книги. Чем больше Финн говорил о своих переговорах и ожиданиях, связанных с романом «В красном поле», тем отчетливее я понимал, что остановить запущенный механизм уже не в наших силах.

На обратном пути я захватил у администратора свою почту. Эллен сложила пачку писем и пришедший на мое имя большой конверт в черный пластиковый пакет с логотипом издательства.

— Надеюсь, твой новый роман станет хитом сезона, — с улыбкой сказала она.

— Хочется верить, — улыбнулся в ответ я.

Эллен принадлежала к той категории очаровательных людей, которые прекрасно выполняют свою работу, оставаясь неизменно внимательными и приветливыми ко всем. Я никогда не слышал от нее дурного слова в адрес кого бы то ни было, а достоинство и профессионализм, которые Эллен, казалось, так и излучает, наилучшим образом сказывались на репутации издательства.

— А нам это теперь ох как нужно, — осторожно оглядевшись по сторонам и понизив голос, сказала она.

Я облокотился о стойку:

— Что ты имеешь в виду?

— Успех нам сейчас просто необходим, — по-прежнему шепотом продолжала она. — Со времени последнего изданного нами бестселлера прошло уже порядочно времени, и дела идут не очень.

— Финн ничего мне об этом не говорил.

Эллен покачала головой.

— Он — последний, кто в этом сознается, — сказала она. — Или просто притворяется, чтобы не волновать всех нас. — Эллен вздохнула. — Если твоя очередная книга не станет хитом, у нас довольно мрачные перспективы. Видимо, поэтому он так и старается — из кожи вон лезет, чтобы о ней заговорили.

Мне нелегко писать все это.

Оказалось, что следовать моему первоначальному плану — отбросить все эмоции и просто заставить слова литься рекой, беспрепятственно ложиться на бумагу — гораздо сложнее, чем я себе представлял. Нет, память здесь ни при чем — я все прекрасно помню, однако, как только я пытаюсь облечь в слова все эти картины и образы, в дело вступает подсознание, которое стремится их переиначить и исказить. Я начинаю более точно указывать время, диалоги становятся четче, общее настроение — легче.