Я сразу же пустился в рассуждения о том, насколько мой собственный костюм не соответствует случаю, однако она не стала меня слушать — решительно взяла под руку и повела к уже ждущему нас такси.

Вечеринка проходила на Нёрребро в большом двухэтажном здании-ателье, превращенном в офис некой рекламной компании. Тем не менее здесь не было видно ни единого стола или стула. Всю мебель из помещения, вероятно, куда-то вынесли, а с высокого потолка свисали лампы, напоминавшие те, что используются на дискотеках. Разумеется, устроители праздника позаботились и о том, чтобы пригласить профессиональных диджеев, которые с помощью грохочущей электронной музыки обеспечивали необходимый в подобных случаях звуковой фон. Линда знала здесь массу народа, я также различил несколько знакомых лиц, однако о том, чтобы завести с кем-либо разговор, нечего было и думать.

Мы выпили по паре каких-то зеленых коктейлей и немного потанцевали, однако вскоре оба пришли к выводу, что неплохо было бы по-настоящему взбодриться. Линда сделала красноречивый жест, указав в сторону туалета, и мы оба начали пробираться в этом направлении, лавируя между одетыми в вечерние костюмы и платья танцующими и пытающимися докричаться друг до друга гостями.

Вечеринка проходила на обоих этажах здания. Мы спустились на первый этаж, где было немного потише и отсутствовала очередь к туалетам. Проходя мимо отдельных групп гостей, пришедших сюда со второго этажа, чтобы немного отдохнуть от шума и грохота музыки, я с определенным удовольствием и гордостью отмечал голодные взгляды, которыми провожали Линду практически все мужчины.

Туалет, по-видимому, был совсем недавно отремонтирован: стены выложены черным кафелем, на полу также красовалась черная плитка, над четырехугольной мойкой с блестящими латунными кранами висело огромное зеркало. Все три кабинки были свободны. Мы решили воспользоваться самой дальней от входа. Я тщательно запер дверцу, Линда тем временем извлекла из сумочки свое зеркальце. Пока она формировала дорожки, я свернул в трубочку купюру в сто крон. После этого мы стали по очереди вдыхать порошок.

Когда я приступил к последней дорожке, успевшая уже угоститься Линда, прикрыв глаза, запрокинула голову и с играющей на губах довольной улыбкой прислушивалась к тому, как постепенно наступает сладостный миг. Наконец она негромко хмыкнула и, слегка приоткрыв глаза, в упор посмотрела на меня сквозь узенькие щелочки.

— Слушай-ка, Франк, а ты вообще-то мужчина или как? — спросила она и, хихикнув, положила руки мне на плечи. — Неужели тебе ничего не хочется?

— Боже упаси! — поддержал я ее шутливый тон и за бедра притянул к себе поближе. — Ведь это был бы страшный грех.

— Вообще-то книга твоя — дерьмо, — сказала Линда.

— Вот как? — Я отдернул руки, как будто обжегся.

Линда хихикнула, взяла мои руки и снова водрузила их на собственные ягодицы:

— Но, знаешь ли, она меня чертовски заводит!

Я принялся слегка поглаживать ягодицы и сквозь тонкую паутинку платья почувствовал, как они моментально напряглись. Еще я заметил, что нижнего белья на Линде нет.

— Ну и… что же ты с ней делаешь? — Голос мой стал прерывистым, дыхание участилось. Вероятно, «волшебная пудра» начала действовать: мне казалось, что кожа Линды сияет. Мой член напрягся и грозил прорвать брюки.

— Я беру ее с собой в постель. — Линда принялась расстегивать мою рубашку. Ее ладони, поглаживая мою грудь, медленно спускались все ниже и ниже к поясу. — Я лежу совсем голая, — продолжала она, а ее пальцы между тем уже занялись пряжкой ремня, — и, перечитывая лучшие отрывки, ласкаю себя…

Я начал потихоньку, сантиметр за сантиметром, задирать на ней платье.