Следов Дворжака нигде не было видно. Как и тех, что оставили они, когда выходили ночью на его поиски. Снег все подтер грубым ластиком, нарисовал мир заново, и в мире этом пока не было ни людей, ни животных.

– Разделимся? – предложила Саша, с тревогой оглядывая девственно-белую целину.

– Держись рядом, – велел Ваня. – Я уже не знаю, чего здесь можно ожидать.

К его удивлению, Саша не спорила. Очевидно, ей и самой не хотелось разделяться. Ими обоими владело странное чувство: вроде бы они не в самом заброшенном месте, за их спинами большой дом, полный людей, а в сотне километров отсюда гудит шумная Москва, но при этом казалось, что сейчас, в этот самый момент, во всем мире они одни. Они вдвоем, и где-то среди этих безбрежных снегов еще один, которого они должны разыскать. Ване это ощущение было знакомо, но обычно он чувствовал нечто подобное в горах, и там оно было оправданно, потому что на сотни километров вокруг могли быть только растения и птицы. Здесь же чувство казалось иррациональным, а потому тревожным.

Не сговариваясь, они решили начать с хозпостроек. Если Дворжаку удалось добраться до одного из сарайчиков, то они найдут его там. Если же он где-то в сугробе… Впрочем, думать о таком варианте Ваня не стал не только как о совсем безвыходном, но и как о невозможном. Дворжак, скотина иностранная, еще не из таких передряг вылезал. Чего стоит хотя бы везение во взорванной им же самим лаборатории. Любой другой взлетел бы на воздух вместе с десятком зомби, а он ничего, живой. Перчатки надел только, и как будто и не было ничего.

Но с каждым обследованным пустым сараем Ванина уверенность слабела. У Саши и вовсе начинала дрожать нижняя губа, он это видел. Едва ли от холода, ему было жарко от быстрой ходьбы по глубокому снегу, ей наверняка тоже. Некоторые постройки были заперты на замок, некоторые открыты, но внутри них оказывалось пусто. Они обследовали все сараи в этой стороне, к другим нужно было обогнуть первый или второй флигель, и Ване казалось маловероятным, что Дворжак добрался до них, а не наткнулся на ближайший. Оставался еще совсем крохотный сарайчик у самого забора, и идти к нему было абсолютно нерационально, но решили проверить и его.

Еще до того, как они вошли внутрь, Ваня уже понял, что Дворжак там. Сарайчик был построен таким образом, что дверь находилась в небольшом углублении, с трех сторон укрытая стенами. Снег ночью шел под таким углом, что дверь не замело, и свободная от сугробов территория была гораздо больше той, возле двери пансионата. И на ней виднелись следы мужских ботинок. Мужчина вошел внутрь, наружу не выходил.

Саша ничего не заметила, рванула на себя дверь и скрылась в темноте сарая.

– Тешка! – донесся ее голос. – Ваня, он здесь! Ваня!

Ваня быстро выпрямился и шагнул в сарай, освещая его фонарем. Дворжак действительно был внутри: сидел в самом углу, прислонившись спиной к поленнице дров и закутавшись в какую-то старую фуфайку, которую, очевидно, нашел здесь же. Ему не повезло в том, что в сарае хранились только дрова, лучше бы сено, в котором можно согреться, но постройка как минимум была добротной, без щелей, а потому в ней было теплее, чем на улице.