Комнаты для преподавательского состава и обсуживающего персонала находились в левом флигеле на втором и третьем этажах, на первом этаже там же располагались кухня, столовая и большой актовый зал; дети занимали весь правый флигель, а в центральной части здания находились классы и административные кабинеты.

Комната Войтеха оказалась небольшой, даже, можно сказать, тесной. В ней стояла только узкая односпальная кровать, шкаф на одну секцию, письменный стол и стул. Зато была собственная ванная комната с крохотной душевой кабиной и унитазом с практически нависающей над ним раковиной, но Войтеху частенько приходилось довольствоваться и меньшим, поэтому он не роптал. А вот усмешку не сдержал, когда представил, что такие же хоромы достались Ване. Что он там говорил про рост среднестатистического мужчины?

До вечернего чая еще оставалось время, поэтому Войтех решил зайти к директору. Не то чтобы в этом была какая-то необходимость, но так было правильно, если кто-то вздумает обратить на новеньких внимание. А заодно возможность раздобыть кое-какую информацию.

Коридоры преподавательского флигеля были пусты. Очевидно, учителя после занятий сидели по своим комнатам либо дежурили в учебной части. После второго убийства охрану в школе усилили, но та следила за безопасностью, а вот за порядок отвечали преподаватели.

Проходя мимо комнаты Саши, Войтех непроизвольно замедлил шаг, прислушался. Из-за двери не доносилось ни звука, но Саша никогда не была любителем создавать фоновый шум. Она включала телевизор, только если хотела что-то посмотреть, радио – только если хотела послушать музыку.

Сашу в командировку он взял в последний момент. Еще входя в здание Института, он был уверен, что возьмет Долгова, мысленно прикидывал, не поздно ли ему позвонить, предупредить, что завтра он будет нужен, но на столе его привычно ждала пачка бумажных писем и распечаток электронных, и среди этой пачки нашлось одно дело, требующее присутствия врача, лучше диагноста. И Войтех сдался.

Он не почувствовал от письма ничего необычного, дело, скорее всего, не по их части, но умирали люди, и даже если причина в чем-то обычном, то хороший диагност, такой, как Константин Долгов, врачам маленького провинциального городка очень поможет. Такова была причина для всех остальных, сам же себе Войтех мог признаться, что просто ухватился за возможность взять с собой Сашу.

На улице уже стемнело, освещение длинного коридора было неярким, и Войтеху внезапно стало неуютно. Показалось, что впереди, в той части коридора, куда не дотягивается свет, кто-то есть. Ощущение было таким сильным, что он почти шагнул туда, посмотреть, проверить, но распахнулась соседняя с Сашиной дверь, выпуская из комнаты Ивана.

– О, Дворжак, а ты чего тут бродишь? – удивился он.

– Вообще-то Войтех Ладиславович, – тихо поправил Войтех. – Или хотя бы чуть больше уважения. Мы незнакомы, если ты забыл.

Иван огляделся по сторонам, но вопреки опасениям Войтеха, продолжать в том же духе не стал. Он мог быть каким угодно шутом, но когда дело касалось работы, умел становиться серьезным.