— Они думали, что застанут тебя здесь, и потому позвонили сюда. Брайан Холмс…

— Чего он хотел?

— Нет, звонил не он, звонили из-за него.

— Чего хотели?

— Он… вроде бы как… Я не знаю. В общем, он ранен.

Ребус, не выпуская трубки, встал, потащив за собой аппарат:

— Где он?

— Где-то в Хеймаркете, в каком-то баре…

— «Кафе разбитых сердец»?

— Да. Послушай, Джон.

— Что?

— Мы с тобой поговорим. Но не сейчас. Дай мне немного времени.

— Как скажешь, Пейшенс. Все, пока. — Джон Ребус бросил телефонную трубку и схватил пиджак.

Не прошло и семи минут, как Ребус припарковался у «Кафе разбитых сердец». Вот в чем прелесть Эдинбурга, если знаешь, как проехать, минуя светофоры. «Кафе разбитых сердец» открылось чуть больше года назад; его владелец и шеф-повар тоже оказался любителем Элвиса Пресли. Часть своей обширной коллекции вещей, напоминающих об Элвисе, он использовал для украшения интерьера, а свое кулинарное искусство — для создания меню, которое могло привлечь даже таких посетителей, как Ребус, а Ребус никогда не жаловал Элвиса. Холмс стал наведываться сюда с самого дня открытия, часами просиживая над десертом под названием «Синее замшевое суфле». В кафе действовал и бар — ядовитого цвета коктейли и музыка 1950-х, а кроме того, здесь продавалось бутылочное американское пиво, цены на которое могли бы вызвать конвульсии у завсегдатаев паба «Бродсуорд». Ребус подумал, что Холмс наверняка подружился с хозяином, ведь он проводил здесь немало времени после разрыва с Нелл (и в результате прибавил несколько фунтов).

Снаружи могло показаться, будто в кафе ничего не случилось: в узком прямоугольном окне в центре светлой бетонной стены фасада горела яркая неоновая реклама пива. Над ней — другая реклама с названием ресторана. Но ведь все и случилось не здесь, а у задней стороны здания. Узкий проулок, на который едва мог въехать «форд-кортина», упирался в ресторанную парковку. Места там было с гулькин нос. И там же стояли мусорные баки. Как смекнул Ребус, большинство посетителей парковались на улице перед входом. Холмс же заезжал на парковку потому, что подолгу торчал в баре, и потому, что однажды, когда он оставил машину на улице, ее поцарапали.

На парковке стояли две машины. Одна — Холмса, а другая почти наверняка принадлежала хозяину кафе. Это был старый «форд-капри» с портретом Элвиса на капоте. Брайан Холмс лежал между машинами. Врач уже заканчивал осмотр. Один из полицейских узнал Ребуса и подошел к нему:

— Сильный удар по голове сзади. Он вырубился минимум минут двадцать назад… то есть его нашли минут двадцать назад. Владелец кафе… он его и нашел… узнал Холмса и вызвал полицию. Возможно, перелом черепа.

Ребус молча кивнул. Он не сводил глаз с распростертого на земле тела. Полицейский продолжал докладывать: дыхание, мол, у Холмса нормальное… короче, успокаивал. Ребус подошел поближе к стоявшему на коленях врачу. Тот даже головы не поднял, только приказал констеблю в форме, который держал фонарь над Брайаном Холмсом, светить чуть левее. После чего принялся исследовать левую сторону головы Брайана.

Крови Ребус не видел, но это мало что значило. Человек может умереть и без кровотечения. Господи! У Брайана было такое умиротворенное лицо… словно в гробу. Ребус повернулся к полицейскому:

— Так, еще раз: как зовут хозяина?

— Эдди Ринган.

— Он здесь?

Полицейский кивнул:

— Да, стойку подпирает.

Ребуса это устраивало.

— Пойду поговорю с ним, — сказал Ребус.