|
Она схватила книгу и взглянула на открытую страницу. На ней были заключительные параграфы красноречивого опровержения протестантизма с точки зрения католицизма. Дрожащими руками она открыла заглавную страницу. На ней была надпись: «Луису Ромейну от преданного друга и слуги Артура Пенроза». – Боже, помоги мне! – прошептала она. – Между нами встал священник! II ИЕЗУИТ И ХРИСТИАНИН На следующий день Пенроз приехал к Ромейну. Радостная встреча между ними была для самообладания Стеллы таким испытанием, какому она еще никогда не подвергалась. Она покорилась с мужеством женщины, счастье которой зависело от показной любезности к другу ее мужа. Прием, оказанный ею Пенрозу, был безукоризненно вежлив. Когда она воспользовалась случаем, чтобы выйти из комнаты, Ромейн, отворив ей дверь, со взглядом, который должен бил служить ей наградой, прошептал: – Благодарю тебя! Она только кивнула ему и убежала в свою комнату. Даже в мелочах природа женщины испорчена ложью, которую требуют от ее языка и манер искусственные условия современного общества. Когда она решается на более серьезный обман для защиты своих драгоценнейших домашних интересов, ее недостатки выступают с еще большей силой. Тогда самоуважение и воспитание уже не в состоянии сдержать в должных границах обман – это естественное оружие слабого против сильного. В таком случае она в своем ослеплении спускается до таких поступков, которые возмутили бы ее, если б ей рассказывали их про других. Стелла уже тем уронила себя, что тайно написала Винтерфильду. Она сделала это только для того, чтобы предостеречь его от отца Бенвеля, но этим письмом она приглашала его сделаться соучастником обмана. Утром она приняла Пенроза с радушием, с которым встречают старинного друга. Теперь, в уединении своей комнаты, она пала духом. Она раздумывала, как ей лучше ознакомиться с содержанием разговора между Ромейном и Пенрозом, который, без сомнения, начался после ее ухода. – Он будет стараться восстановить мужа против меня, и я для защиты самой себя должна знать, какие средства он намерен употребить. Эта мысль заставила ее смириться с поступком, к которому она отнеслась бы с презрением, если бы услышала, что его сделала другая женщина. Был прекрасный осенний день, солнечный и свежий. Стелла надела шляпу и решила прогуляться по саду. Пока ее можно было видеть из окон людской, она шла прямо, но, завернув за угол аллеи, свернула на извилистую дорожку, ведущую к окнам кабинета Ромейна. В саду кое где стояли стулья. Она взяла один из них и после минутного колебания села так, чтобы через открытые окна второго этажа слышать голоса разговаривавших. В это время она услышала голос Пенроза. – Да. Отец Бенвель дал мне отпуск, – говорил он, – но я приехал сюда не для того, чтобы бездельничать. Вы должны позволить мне употребить свое свободное время самым приятным для меня способом! Позвольте снова быть вашим секретарем. Ромейн вздохнул. – Ах, если б вы знали, как мне недоставало вас! Стелла, затаив дыхание, ждала, что скажет Пенроз дальше. Заговорит ли он о ней? Нет. В нем были врожденный такт и деликатность. Он ждал, когда Ромейн заговорит об этом. Пенроз спросил: – Как продвигается ваша работа? Ответом было только одно слово, сказанное мрачно: – Плохо. – Мне странно слышать это, Ромейн. – Почему? Или и вы питали такие же наивные надежды, как я, думая, что женитьба поможет мне написать мою книгу? Помолчав немного, Пенроз ответил грустно: – Я надеялся, что женитьба возбудит ваши высокие стремления. Стелла побледнела от подавленного гнева. Он говорил совершенно искренне, несчастная же женщина думала, что он лжет нарочно, для того, чтобы восстановить против нее и без того раздраженного мужа. |
