Мириам достает ключи, висящие на брелоке из кроличьей лапки.

— Эти? — интересуется она. Мириам звенит связкой у Эшли перед носом. — Давай. Забери.

Он тянется.

Мириам хлещет Эшли ключами по лицу. Они оставляют у него на лбу глубокий порез. Молодой человек отшатывается, прижимая руку к ране. Убрав ладонь, он видит кровь; на лице появляется удивленный взгляд. Во второй раз он выглядит напуганным.

— Ты меня порезала, — говорит Эшли.

— Ага. Желаешь снова распускать руки? Разожми кулаки, дружище, и начинай говорить. Потому что, если не начнешь рассказывать, я перережу тебе этими самыми ключами сраную твою глотку, а в жопу воткну кроличью лапку. На удачу.

Мириам наблюдает за ним. Эшли думает. Скорее всего вот что: «Я могу забрать их у неё или соврать, я всегда могу соврать». Но потом все шестеренки поворачиваются как надо, встают по своим местам и Эшли принимает решение.

Ловкими пальцами он касается кодового замка на металлическом чемоданчике.

Замок с щелчком открывается.

Эшли отбрасывает крышку и Мириам вздыхает.

Внутри находятся маленькие мешочки, один лежит на другом, каждый из них не больше кошелька для монет или пакетика с чипсами. Но в этих пакетиках нет ни печенья, ни мелочи. В каждом, с кулачок младенца, лежит кристаллический порошок, похожий на разбитый кварц или раздробленный камень.

Мириам знает, что это. Сама не пробовала, но видела.

— Мет, — говорит она. — Метамфетамин.

Эшли тупо кивает.

— Рассказывай.

— Что рассказывай?

— Рассказывай, как этот огромный сраный чемодан попал тебе в руки.

Эшли тяжело втягивает воздух через нос.

— Хорошо. Хочешь терять время? Хочешь, чтобы нас прикончили? Отлично.

Интерлюдия

История Эшли

— Джимии ДиПиппо был моим дилером марихуаны в школе. Он и так был богатеньким ребенком, но мы делали его ещё богаче. Ездил он на БМВ, у него были дорогие часы и пара золотых колец. Он бы хорошим парнем, этот Джимми, но, богатый или нет, он был тупым как мешок с тормозами, а курение марихуаны мозгов ему не добавляло. Короче, в прошлом году я… проезжал через мой родной город… и до меня дошли слухи, что Джимми всё ещё там, что он по-прежнему дилер и такой же тупой, как пень.

Естественно, я решил наверстать упущенное и немного разжиться у него деньгами.

Я выследил его на вечеринке. У какой-то девки в доме в конце тупика посреди пригорода Скрантона, города, что такой же потрясающий, как и его название. Вечеринка была полна малолетних засранцев — кальян пивной, обычный и детишки с каким-то супер-кальяном, сделанным из противогаза времен Второй мировой войны. Отвратительная музыка техно и парни, надушенные сладким одеколоном. Обычная деревенская вечеринка, ничего особенного.

Я отыскал его во внутреннем дворике, он накуривал милую красотку и её толстожопого дружка-полузащитника, пытался продать им ещё травки. И тут я говорю ему «привет», а он, похоже, очень удивлен, увидев меня, очень удивлен, даже как-то слишком. Но я об этом не задумываюсь, потому что Джимми всегда был каким-то дерганным. И потливым — парень в школе всегда был похож на мокрую крысу, и сейчас ничем от того мальчишки не отличался. Пот промочил основание бейсболки — такой уродской кепки, в которой он был похож на деревенского героя, и я решил, что если стянуть с него штаны, которые мешком висели у него на заднице, но, к счастью, закрывали плавки, то можно обнаружить, что его яйца тоже все вспрели.

Я подождал пока он завершит свою сделку, но мы не стали возвращаться в дом, а пошли к бассейну. Джимми рассказывает, что продолжает торговать, но работает теперь на себя, а я говорю, что устроился брокером на Уолл-стрит и я понятия не имею, почему он мне верит.