— Куда она делась? — спросил он.

— Охотится, — предположил Колотун. — Пошла порезвиться.

Оставив его укреплять груз, Ной перебрался через упавшую сосну, и принялся осматривать снег с той стороны. От вытоптанной площадки, которую они сделали с Колотуном, уходила в сторону леса цепочка следов и терялась между деревьями. Ной пошел по ним.

— Ты куда? — окликнул его Колотун.

— За ней!

— Не глупи! Тебе за ней не угнаться. Нагуляется и вернется, может еще и принесет чего.

— А если она потеряется?

— Не потеряется.

— А вдруг она совсем ушла?

Колотун распрямился. Посмотрел на Ноя, потом на небо, перевел взгляд на деревья.

— Вот зараза, — сказал он громко. Немного помолчал и добавил. — Ладно. Останавливаемся здесь и ждем до утра. Если к утру не объявится, поворачиваем оглобли.

Он взял теплую куртку и принялся переодеваться.

Ной уныло потоптался на месте, ему и в голову не приходило, что она могла уйти. В первый же день. Взять и уйти. Он вернулся к Колотуну. Тот распаковывал нарты.

— Сколько зверя ни корми, он все в лес смотрит.

— А мы ее и не кормили. Она же есть хотела.

— Если дело только в этом — придет. Запах почует и придет.

— А если не в этом?

— Если не в этом, то хорошо, что она ушла сейчас. Ты не воображай, что ее удержишь. Все думаешь, что она человек — зря. Не все, что ходит на задних лапах может называться человеком. Ладно, что говорить. Надо устраиваться.

Колотун взял топор, сошел на обочину и, подойдя к кромке леса, срубил себе длинную палку. Затем принялся ходить между деревьями, тыкая ей в снег возле стволов и налегая всем весом. У толстой ели он задержался, потом повернулся и крикнул:

— Тащи лопаты. Будем дом делать.

Они принялись копать вокруг дерева большую яму глубиной до самой земли и радиусом около полутора метров. Снег был твердым, уплотнившимся за многие годы, но довольно хорошо резался штыком лопаты. Подражая Колотуну, Ной делал перпендикулярные разрезы — получались большие снежные блоки; он откидывал их в сторону. Когда яма была закончена, Колотун велел Ною наломать лапника и выстлать пол, а сам занялся наведением крыши, наклоняя вниз тяжелые еловые ветви. В конце концов, у них вышла вполне приличная нора, в которой можно было переночевать, не боясь ветра и мороза. Колотун обошел убежище, удовлетворенно покивал и сказал:

— Сойдет. Теперь надо костром заняться.

— Я соберу веток на растопку, — с готовностью отозвался Ной.

— Не надо. Они сырые. Ты лучше найди несколько бревен потолще и тащи сюда. Сгодятся для помоста.

— Для чего?

— Для помоста. Чтобы наш костер под снег не ушел.

Ной пошел за бревнами, а Колотун принялся колоть паленья на растопку. Первые несколько штук он порубил на мелкие щепки и выбрал из них самые сухие, остальные просто разбивал надвое. Когда он вернулся к убежищу с первой партией, Ной как раз подтаскивал третье бревно.

— Хорошо, только их не сюда надо.

Колотун отошел от ели метров на пять и кивнул себе на ноги.

— Сюда.

— А не далеко?

— Нормально. Если устроимся ближе, тепло от огня подтопит снег на ветвях, и нас завалит. Здесь сделаем.

Он помог Ною устроить помост из толстых сырых бревен и занялся костром, послав Ноя за парой снежных блоков, которые предполагал растопить.

Запылал огонь. В котелке, чуть в стороне от пламени, плавился снег. Ной притащил еще одно бревно и уложил возле костра в качестве скамьи.