"Хочу к папе" — тихо канючила она, а я не знала, что ей сказать. Что это Макс заставляет их голодать, что он ушел от нас? Яша ничего не спрашивал, даже о том, где сейчас его отец, и мне почему-то казалось, что он все понимает. Видит мой страх, мои слезы, когда я снова и снова рассматриваю газету, и понимает. Он с упреком смотрел на меня и отворачивался к окну.

— Хотели бы, уже перестреляли. — ответила я и прижала к себе дочь.

— Не вынуждай меня отобрать у тебя сотовый силой.

Мужик схватил меня за плечо, и я резко повела им, сбрасывая его руку.

— А ты попробуй, — огрызнулась и щелкнула перочинным ножиком, ткнула острием ему в запястье. — Я тебе яйца в дырочку обеспечу. Только тронь.

— Дура. Я помочь хочу. Думаешь, когда твои дети орать от голода будут, боевики их не пристрелят, как пацана того?

— Не надо мне помогать, я сама себе помогу.

Он прав. Надо что-то делать. Время идет. Может быть, Яша и потерпит, а Тая начнет хныкать, она слишком маленькая. Я уложила их рядом, накрыла своей курткой и пошла к выходу, подняв руки вверх.

— Куда прешься?

Один из боевиков преградил мне выход из автобуса.

— В туалет хочу.

— Зачастили с туалетом, да? Терпи до утра.

Я заставила себя проглотить жуткую неприязнь и чувство, что меня разрывает от страха и ненависти. Заставила себя улыбнуться.

— Не могу терпеть. Ну очень надо. Пожалуйста, сжальтесь над девушкой. Вы ведь мужчина… настоящий мужчина, не чета нашим. Никогда русские не нравились…

Бородач ухмыльнулся.

— Хитрая сучка, знает, как подластиться. Ты только болтать сладко умеешь или еще чем порадуешь?

— Может, и порадую.

Я не просто рисковала, а ужасно рисковала, и мне надо было отправить смску Изгою. Срочно и очень быстро. Он отследит звонок, и нас найдут. Это единственная надежда.

— Зовут как?

— Дарина.

Я намеренно не меняла свое имя. Может, пригодится, что он знает настоящее.

— Спускайся, Дарина.

Подал мне руку, и я, схватившись за нее, спрыгнула с подножки.

— Че там у тебя, Закир?

— Девочку в туалет проведу.

— Проведи-проведи.

Они заржали, а я судорожно сглотнула. Если полезет ко мне там в кустах, что я делать буду? Как отбиваться от него, в автобусе дети. Прирезать даже не смогу.

— Красивый ты, Дарина. Стройный, волосы красивый. Муж есть?

— Есть.

— Плохо.

Идет сзади, а я оглядываюсь по сторонам, чувствуя, что заводит в лес, и не отобьюсь от него потом.

— Я это… я сама, ладно? Я быстро.

— Ну давай. Только не долго.

Зашла за кусты и присела на корточки, быстро сотовый достала.

— А у меня русский девушка был. Тоже красивый. Не такой, как ты, но симпатичный. Изменил мне, и я ей шею свернул. Жалко ее был. Очень жалко.

"Нас взяли в заложники возле какого-то ущелья, несколько километров от границы с Чечней. Их пятеро. Вооружены. Есть рации".

— Ты скоро там?

— Скоро-скоро. Иду.

Сунула телефон за штанину в носок, едва успела, как Закир кусты раздвинул и ко мне шагнул.

— А что ты стоишь?

Брови на носу свел и смотрит исподлобья.

— Ты что здесь делал, а? Дарина?

— Штаны застегивала и тебя ждала. Девушки парней сами звать стесняются.

А сама в кармане нож нащупала.