— Я определил, как все случилось, — сказал Сано. — Прошлой ночью три приближенных вассала Фугатами распустили слуг и отослали охрану из дома. Потом они пробрались в особняк, где никого, кроме семьи, не осталось. Спящему министру перерезали горло. Его жена попыталась убежать, но изменники убили и ее. Все бумаги министра исчезли, зато в кухонной жаровне нашли кучу пепла, из чего следует, что вассалы сожгли их, перед тем как скрыться, похитив детей.

— И они еще присягали на верность, — сокрушался сёгун. — А возмутительней всего то, что убийство совершено прямо здесь, в замке! Вы уверены, что следует винить вассалов Фугатами?

— Именно они устроили так, чтобы семья оказалась без охраны. Если верить стражнику, только этим вассалам дозволялось заходить в дом, а теперь их не могут найти.

Сёгун, проделав серию прыжков, озадаченно наморщил лоб.

— Как же им удалось, э-э, вынести детей из замка?

— Привратник Фугатами говорит, что они покинули поместье ближе к полуночи, с большим сундуком в руках, — ответил Сано. — Видимо, дети были внутри. Так как вассалы считались доверенными людьми, замковая стража выпустила их, не проверив сундук.

— Нам следует усилить охрану, — произнес сёгун, сгибаясь, чтобы дотянуться до носков. — Проследите за этим сейчас же.

— Слушаюсь, ваше превосходительство, — сказал Сано. — Однако нашей главной проблемой является Черный Лотос. — Убийство Фугатами заставило его признать, что подозрения Рэйко касательно секты оправдались и что действовать нужно как можно скорее. — Полагаю, вассалы нарисовали знак Черного Лотоса на стене, поскольку входят в круг его последователей. Должно быть, они убили министра, чтобы предотвратить разоблачение секты, которое он готовил, и сожгли все бумаги с обвинениями. Я также считаю, что они с сыновьями Фугатами сейчас скрываются в храме, где секта готовится навлечь на нас новые, худшие беды!

Цунаёси Токугава выпрямился и, пристально посмотрев на Сано, нервно усмехнулся.

— Вы, видно, шутите?

— Нет, — ответил Сано, сознавая, что сам долго не верил в такую возможность. — Потому вынужден просить вас о повелении свернуть деятельность Черного Лотоса и дать приказ об аресте всех членов секты. Я проведу тщательный досмотр имущества и допрос прихожан.

У сёгуна на лбу залегла тревожная складка.

— Э-э… — Он махнул прислужнику, и тот поднес ему воды. — Мне не верится, что буддийская школа способна на такие злодейства, — забеспокоился он. — По правде говоря, мою матушку очень, э-э, воодушевила встреча с этим первосвященником Анраку. Она намеревается принять от него посвящение, а кому, как не мне, знать, что матушка не станет связываться с сектой, которая, как вы утверждаете, настолько плоха.

И зачем только Рэйко взяла Кэйсо-ин в храм? Сёгун во всем полагался на мать и почти не перечил ей, а тех, кто пытался это делать, считал своими обидчиками.

— Анраку — опытный жулик и может перехитрить даже мудрейших из нас, — настаивал Сано, вспомнив, как сам чуть не попался на его удочку. Надо было сразу прислушаться к Рэйко, которая раскусила его с первой встречи. — Достопочтенная госпожа Кэйсо-ин в смертельной опасности.

— Будь оно так, матушка бы давно знала. — Сёгун раздраженно скривился. — Или вы осмелились усомниться в ее прозорливости?

— Никоим образом, — ответил Сано ровным тоном, хотя испугался не на шутку. — Я хочу лишь предостеречь ее и других доверчивых граждан от пагубного влияния секты.