— Когда в храме пробило полночь, Хару вылезла из постели и сбежала из приюта, — рассказала Юкико. — Мы пошли следом.

— Она кралась через двор, — продолжала Ханако, — и все время оглядывалась, как будто боялась, что ее увидят.

— Мы шли за ней следом вдоль дорожки, — сказала Юкико, — а потом Ханако струсила.

— Я испугалась, что Хару нас заметит, а тогда пощады не жди, — оправдывалась Ханако. — То есть она бы нас вовсе замучила. Вот я и уговорила Юкико вернуться.

— Выходит, никто из вас не видел, что делала Хару?

— Нет, — ответила Юкико, — но мы добрались как раз до деревьев перед хижиной.

— А Хару так ловчила, как будто задумала недоброе, — добавила Ханако. — Не иначе как она все подожгла.

«Возможно, Хару ходила на тайное свидание с Оямой», — подумал Сано. Если так, то что произошло между ними? Каким образом причастны к этому убитая женщина и ребенок?

— Больше вы там никого не видели? — спросил Сано.

— Нет, господин, — ответила Юкико.

— И не слышали ничего необычного?

Девочки помотала головами. Если они не солгали, а Сано не видел причин думать иначе, он получил подтверждение словам настоятельницы о том, что Хару не было в приюте той ночью.

— Что же вы сделали потом? — спросил Сано.

— Мы… м-м… отправились спать.

Итак, девочки не помогли ему восстановить ход нескольких последних часов, проведенных Хару перед пожаром. Сано поблагодарил их, после чего сделал обход храмовой территории, пристально изучая дворы и постройки. Но не заметил ни одного люка, ведущего под землю. На дорожке он встретил паломника с узлом на спине и посохом. Из-под соломенной шляпы смотрело лицо сыщика Канрю. Он разминулся с Сано, словно видел его впервые, лишь слегка тряхнув головой, и прошествовал дальше. Сигнал означал, что его команда шпионов пока не нашла в храме ничего подозрительного.

Привратник в резиденции сказал Сано, что первосвященник медитирует.

Сано начало раздражать, что его избегают, однако он перенес встречу с Анраку на завтрашний полдень, не смея оскорбить религиозные чувства сёгуна нарушением храмового устава. Итак, он спустился в переднюю, которая была избрана временным штабом следствия. Три его сыщика там проводили дознание среди членов секты Черного Лотоса.

— Нашли что-нибудь? — спросил их Сано в перерыве.

— Мы опросили примерно полсекты, — ответил один. — И пока не обнаружили членов семьи Оямы или кого-то из его недругов. И похоже, никто из здешних не располагал ни мотивом, ни возможностью совершить преступление.

«Кроме Хару», — мрачно подумал Сано. Вместе с помощниками он продолжил опрос служителей, сознавая, что, пока не найдет улик против кого-то еще, его единственной подозреваемой останется Хару и нужно будет приложить все усилия, чтобы Рэйко порвала с ней.

14

Мать правителя, две сотни его наложниц и челядь проживали в обособленной части его резиденции, называемой малым дворцом. Рэйко вошла через внутренний двор. В саду, где все было зелено и свежо после дождя, она натолкнулась на стайку молодых женщин в ярких нарядах, рвущих астры и метелки тростника в лучах предзакатного солнца. Среди них Рэйко разглядела Мидори, которая улыбнулась и поспешила навстречу подруге.

— Здравствуй, Рэйко-сан, — сказала Мидори. — Что тебя привело сюда?

— Мне нужно поговорить с матерью его превосходительства, — ответила Рэйко.

— Тогда должна предупредить: госпожа Кэйсо-ин, как обычно, не в духе.