Девушка небрежно отложила оставшуюся стопку. Ее рука змеёй скользнула по столу, придвинув нужную бумагу к самому носу ростовщика. Брамс поник как раз до уровня крышки стола, но, едва увидев договор, отпрянул настолько далеко, насколько вообще позволило кресло. Чуть не перевернул его, но Эспада удержал за спинку.

— Давай-ка рассчитаемся, — сказала Диана. — Падре, позвольте кошелек.

Брамс так вздрогнул, словно подпрыгнул. В воздухе отчетливо запахло серой.

Диана побледнела. Падре торопливо осенил себя и других крестным знамением. У дона Себастьяна рефлекс сработал раньше, чем разум.

— Сера! — крикнул он. — Закрыть лица! Все на выход!

И, перемахнув через стол, рванулся к двери. Диана, взвизгнув, в последний момент поймала его за рукав.

— Стой! Там дьявол!

— Дьявол был бы уже тут, — быстро ответил Эспада. — За мной. Закрой лицо.

Входная дверь была чуть приоткрыта. По ту сторону весело плясало пламя. В узкую щелочку задувал ветер, затягивая внутрь клубы удушливого дыма с характерным препротивнейшим запахом. В подземных минных галереях этот запах означал быструю, но крайне неприятную смерть. Испанцы подобную методу не жаловали, больше полагаясь на мастерство своих солдат, а вот голландцы не раз «выкуривали» неприятеля из своих галерей. Мрачные воспоминания промелькнули в одно мгновение. Уже в следующее Эспада, разбежавшись, врезался плечом в дверь. Та даже не шелохнулась. Кто-то основательно подпер ее снаружи. Дон Себастьян нашарил ручку и дернул на себя. Торчавшая внизу железная скоба не позволила сдвинуть дверь и в этом направлении.

Эспада упал на колени и сразу согнулся в раздирающем горло кашле. Прямо как тогда, в пятьдесят шестом, когда он единственный из двенадцати солдат выполз на поверхность из штольни, заполненной ядовитым дымом. Тогда он тоже долго не мог прокашляться, и, если бы не двое немцев-саперов — самих испанцев инженер так и не смог превратить в землекопов — наверное, присоединился бы к своим задохнувшимся товарищам.

— Что там?! — спросила Диана.

Эспада не ответил. Хрипя и кашляя, он рукавом закрыл рот и нос, а второй рукой попытался выдернуть скобу, но, ухватившись, с шипением отдернул руку. Металл так нагрелся от жара костра, что к нему невозможно было прикоснуться. Убедившись, что дело дрянь, Эспада поспешил обратно.

— Воды, — прохрипел он на ходу.

Диана метнулась на кухню, но, распахнув дверь, тотчас остановилась. Здесь картина была аналогичной. За приоткрытой дверью пламя весело пожирало солому и сухое дерево. В кухне висел желто-коричневый туман, который сразу надвинулся на девушку.

— Закрой дверь, — громко прохрипел Эспада.

Диана тотчас хлопнула дверью и закашлялась.

Эта дверь была не такой плотной и массивной, как входная. Снизу была щель, и через нее внутрь медленно просачивался ядовитый туман. Сорвав со стола пыльную скатерть, дон Себастьян бросил ее под дверь. Диана, моментально уловив его мысль, аккуратно расправила ткань. Все еще кашляя, Эспада оперся о стол, и монах поддержал его под руку.

— Что происход… — начал было падре. — Кхе, кхе…

Голос у монаха был спокоен, но кашель одолел и его, проглотив окончание.

— Нас хотят придушить, — фыркнул дон Себастьян, оглядываясь по сторонам. — Надо выбираться на улицу. На воздухе эта дрянь не так действует. Наверх! И закройте лица, ради бога. Не дышите серой.

— Мы не вылезем в эти окна, — просипела через рукав Диана.

На месте она из-за этого, конечно, не осталась.