– Неплохо, – похвалил Боб. – Но постой. Ведь могло случиться и так: однажды ночью на кладбище забрела группа подвыпивших подростков. Захотелось покуражиться, и они стали выворачивать надгробья. Положим, их застукали, потом судья заставил хулиганов расставить камни по местам. Но детям, как ты понимаешь, нет дела до мертвых. Они взяли и понатыкали камни как придется. И с чем мы в таком случае остаемся?

– С кукишем.

– Вот именно. С другой стороны… Погоди-ка, к нам, кажется, кто-то пожаловал.

По окну скользнул свет автомобильных фар. Послышался звук мотора.

Боб отворил дверь.

– Здравствуйте, полицейский, – окликнул он ночного гостя. – Входите.

Боб отступил в сторону, пропуская в трейлер Дуэйна Пека. Тот был без темных очков, и у Расса появилась возможность рассмотреть его глаза – маленькие, темные.

– Мистер Суэггер, я заехал сообщить вам кое-что. Помните, я обещал порыться в архиве шерифа?

– Конечно, Дуэйн. Хотите кофе? Расс, подсуетись.

– Нет, нет, – отказался Пек, быстрым взглядом окидывая комнату. – Я на работе… Так вот, документы тех лет переместили в подвал здания суда. Там хранился почти весь муниципальный архив. А в 1994 году здание сгорело.

– Черт! – воскликнул Боб. – Я знал, что судебные материалы пропали, но надеялся, что с архивом шерифа все в порядке. Проклятье!

– Я вам искренне сочувствую.

– Ладно, Дуэйн, не берите в голову. Пока все наши результаты сводятся к нулю. Тело исчезло, кладбищенские документы тоже. Все летит к чертям собачьим. Чувствую, придется ни с чем убираться восвояси.

– Сочувствую. Просто хотел, чтобы вы знали…

Пек одарил обоих сердечной улыбкой и вышел. Дождавшись, когда его машина отъехала, Боб произнес:

– Так на чем мы остановились?

– Ты говорил, что, если могильные камни перетасовали подростки, нам здесь ловить нечего. Но с другой стороны…

– С другой стороны, если предположить, что это было сделано преднамеренно, значит, передвинуты всего два камня, так?

– Так.

– А нам известно, что один смещенный камень стоял на могиле двадцатипятилетнего парня, погибшего в Гражданскую войну, так?

– Понял, понял! Мы попробуем отыскать документы в суде – ах, черт, он же сгорел. Тогда в историческом обществе. Там должен быть список погибших в Полк-Каунти во время Гражданской войны. Может, удастся найти фамилии молодых мужчин, подпадающих под данную категорию. Это значительно сузит круг поиска. Но все равно… неужто придется раскапывать десяток, а то и больше могил? Я не…

Боб порылся в знакомой папке с газетными вырезками и извлек из нее первую страницу «Саус-Уэстерн таймс рекорд» за 23 июля 1955 года.

«ПОХОРОНЫ ОТВАЖНОГО ПОЛИЦЕЙСКОГО», – гласил заголовок.

На неровном поле, засаженном деревьями, под раскидистым вязом стояли несколько угрюмых людей, пришедших проводить в последний путь хорошего человека.

– Я не… – повторил Расс. – Деревьев больше нет! На этой фотографии ничего толком не разглядишь. Одно поле.

– Деревьев нет, но земля та же. Посмотри на неровности, на расположение могилы относительно солнца, на виднеющиеся вдали горы. Держу пари, я смогу сориентироваться по фотографии и методом триангуляции привяжусь к определенному участку кладбища. Затем останется установить, чья в этом месте могила.

– Значит, ты не собираешься сдаваться? – спросил Расс.

Суэггер пристально посмотрел ему в глаза.