Бет опустила взгляд и, прикусив губу, позволила мужу взять ее под руку и подвести к столу, где уже вовсю пировали гости.

4

— Желаем вам много счастливых лет жизни и… много детей.

Камберленд хитро усмехнулся, произнося последнее слово. Ни у кого из присутствующих не осталось ни малейших сомнений, что именно было нужно герцогу от этого брака.

Рори взглянул на жену и увидел, как та побледнела. Ужас затаился в глазах Элизабет, словно она увидела перед собой чудовище, готовое наброситься на нее.

Как хотелось маркизу поддержать бедняжку и успокоить, но он не мог позволить себе так рисковать. Слишком много жизней зависело от него, и даже одна малейшая ошибка могла привести к непоправимым последствиям. Члены клана Форбсов и других дружественных кланов окружали сейчас Рори и Бет плотным кольцом. Поздравления сыпались со всех сторон, но вряд ли кто из гостей искренне радовался за молодого маркиза. Все присутствующие знали, что эта свадьба была устроена против воли обоих супругов. Поэтому внимательное или, не дай бог, бережное отношение маркиза к жене тем более могло вызвать подозрение. Как ни хотел Рори успокоить Элизабет, сейчас важнее всего было заставить Камберленда поверить в то, что маркиз просто бабник, которому все равно, кто окажется в его постели — мятежница или нет, была бы смазливой бабенкой.

Однако дать жене немного передохнуть было Рори по силам. Извинившись перед гостями, он сообщил, что новая хозяйка почувствовала себя дурно и нуждается в отдыхе. Пообещав, что они обязательно вернутся к праздничному ужину, Рори взглянул на Элизабет. Чувство благодарности, промелькнувшее в глазах девушки, заставило его сердце сжаться. Продолжая поддерживать Бет под руку, Форбс медленно повел ее к выходу. Оставив гостиную, где шумели и веселились гости, супруги оказались в темном коридоре. Рори понимал, насколько чужим казался его молодой жене этот безрадостный замок — ведь и он сам воспринимал его точно так же. Сколько себя помнил, Рори всегда ненавидел Бремор, и уж тем более никогда не хотел быть здесь хозяином. Притворяться и лгать — только так мог жить презираемый всеми юноша в доме своего отца.

Незаконнорожденный.

Один лишь раз назвал его так отец, и то когда сильно набрался. Всего один лишь раз. Но Рори хорошо запомнил тот день. Он, тогда еще совсем ребенок, прибежал в комнату своей матери, пытаясь защитить несчастную женщину от ярости пьяного отца.

— Шлюха! — орал маркиз. — Дочь сатаны!

Развернувшись, он со всего маху ударил ее, и Рори, н. смотря на жуткий страх, бросился на человека, которого боялся и ненавидел больше всего на свете. Резкий удар швырнул мальчика через всю комнату, и, падая, он увидел презрительный взгляд своего отца.

— Ублюдок, — бросил сквозь зубы тот.

Неожиданно его мать засмеялась.

Рори на миг закрыл глаза, переживая вновь тот свой страх и растерянность. Лишь много позже он узнал, почему отец так назвал его и почему его мать смеялась…

Усилием воли Рори заставил себя забыть прошлые обиды и вернуться в настоящее. Теперь он маркиз и хозяин здесь, и рядом с ним его жена — девица из клана Макдонеллов. Рори чуть сжал ее руку и повел вверх по лестнице. Он чувствовал запах цветов, запах свежести и чистоты, легким облаком окутывавший Элизабет. Но он также ощущал и страх, скрывающийся за ее вызовом и попытками сопротивления. Рори ненавидел себя за то, что явился причиной этого страха.

Поднявшись наверх, супруги направились в комнату маркизы. Подойдя к двери, Бет обернулась, и Рори понял, что она не желает видеть его в своей спальне. Слишком уж рассерженный был у нее вид.

Рори открыл дверь, пропуская вперед Элизабет, и сам вошел следом. Бет мужественно хранила спокойствие, хотя одному богу известно, чего ей это стоило.