– Нет, я не это имею в виду. Я имею в виду..., – я замолчала. Что ж. Стоит ли мне рассказать ей об этом? Что, как только я выключила свет, возле шкафа появилась голубая тень, которая постоянно изменялась? Даже, если я только думала об этом, мне уже это казалось действительно глупым. Как же тогда это прозвучит, если я скажу эти слова вслух?

 – Сумасшедшая, – раздался шепот из угла. – Да, сумасшедшая. Наконец, она говорит что то правильное.

 – Вы это слышали? – закричала я и схватила медсестру за рукав. – Этот странный шепот?

 Не отвечая, она вытащила фонарик из кармана и посветила мне в зрачки.

 – Так, дитя мое, я не слышала никакого голоса, и ты тоже нет. Поспи, чтобы прошла температура. Завтра все снова будет в порядке.

 Я проглотила ответ. Очевидно, я действительно сошла с ума. Я слышала что то, что не слышала она. И, вероятно, она не сможет это увидеть. Тем не менее, я быстро протянула руку вверх и выключила свет.

 Она была там. На этот раз у окна. Теперь она метнулась к потолку. Закрыть глаза. Клик, свет снова включился. Медсестра еще раз, нахмурившись, пощупала мой лоб, и засунула мне в рот таблетку.

 – Проглоти ее! – таблетка была горькой на вкус. Я быстро запила ее водой. О, Боже. Эту фигуру видела только я. Во время своего осеннего забега я действительно сошла с ума. Медсестра похлопала меня по здоровой руке, выключила свет и вышла в коридор.

 Я не знала, оставить ли мне глаза открытыми или закрыть их. Я решила закрыть. Но мое любопытство было слишком сильным. Я снова их открыла. Фигура вилась вокруг занавески и лениво болталась туда сюда. Потом она отпустила занавеску, скользнула вниз и распласталась на полу.

 – И что случилось теперь? Что это такое? – прошептала она, сейчас немного сильнее и менее стеклянным голосом, чем только что. – Фу. Это отвратительно. Бррр, – четыре руки размахивали в воздухе, прежде чем существо успокоилось и притаилось возле батареи.

 В течение нескольких минут я смотрела на него, а оно все это время смотрело на меня. Прямо мне в глаза.

 – Кто ты? – спросила я тихо. Мой голос дрожал.

 – О, Боже. Нет. Нет! – Фигура сжалась в комок и переместилась на стул для посетителей. Ее глаза поднялись к потолку, затем вернулись назад ко мне. Казалось, они излучали тепло. Когда они смотрели на меня, мое лицо нагревалось. А мои щеки так и так уже пылали.

 – Что нет? – расспрашивала я дальше, хотя меня довольно сильно тошнило. Я находила все это совсем не смешным.

 – Нет. Нет. Нет! Она видит меня. Она может меня видеть. Я обречен. Навсегда обречен. Отец!

 Я огляделась по сторонам. Неужели в комнате был кто то еще? У ночного призрака был отец? Опять наступило долгое молчание. Хорошо. Если не говорил он, значит должна говорить я.

 – Прежде всего я могу тебя слышать, – дрожа произнесла я.

 – Только слышать? – коротко пискнул стеклянный голос. Звук полный надежды. – Не видеть?

 – Нет. И вижу. Однако...

 – Однако!? Отвечай! – фигура раздулась. Три головы выросло из ее шеи. Но только у главы в центре были глаза.

 – Это скорее прозрачное мерцание, чем тело. Но я вижу тебя. В данный момент у тебя три головы. По правде говоря, я считаю, что это некрасиво. Кроме того тебе нужно чем то прикрыться.

 – Неет! Она меня видит! Отец! – ай ай. Теперь он потерял голову, во всяком случае, я считала, что это было «он». Точнее я не могла и не хотела рассматривать. Но то, как существо вело себя, а именно, совершенно неподобающе, это определенно должен был быть «он».