– А вот и свидетели! – сказал он, растягивая губы в торжествующей ухмылке. – Небось, не ждали?

    – А-а… – Яромир замешкался. – Да, да! Проходите, гости дорогие! – и выплеснул кипяток на упырей.

    Окаченные с ног до головы крутым кипятком, упыри вытянулись в струнку, одинаково раззявив тренированные пасти. В следующую секунду их фиолетовые морды стали пунцово-красными. Монстры по-молодепки крякнули, вырвались из цепких пальцев Блудослава и, завывая как голодные волки, скрылись в темноте.

    Блудослав посерел.

    – Это как понимать… мать… мать…

    – А ты не ругайся, – добродушно сказал Илья. – Проходи, гостем будешь.

    Командир стрелецкого войска боязливо заглянул внутрь, явно ожидая второго ведра с кипятком.

    – Та-ак! А где…

    – Что? – наивно осведомились богатыри.

    – Как что? А самогон? И это, аппарат. Куда дели?

    Илья усмехнулся жалеючи:

    – Командир, у тебя глюки поперли! Опять кумарского зелья накурился? Какой такой аппарат? Это же самовар. Так проходи, чайку выпей, авось отпустит!

    Блудослав вбежал в избу, затравленно огляделся и закрутился возле самовара. Он его нюхал, осматривал и даже слизнул капельку с краника.

    – И вправду самовар… А где протокол?

    – Ну вот, опять! – Илья взял кружку, сыпанул заварки и налил кипятку. – Выпей, Блудя, легче станет!

    – Где протокол? – грустным тихим голосом произнес командир стрельцов. – У меня там все было, кроме свидетелей.

    – Поэтому ты и привел двух упырей? Нехорошо, командир, не по службе! – с упреком сказал Муромец. – Ты уж пей давай да иди!

    – Ловкость рук и никакого мошенства! – ни к селу ни к городу сказал Блудослав, усмехнулся, залпом выпил кружку чая и не прощаясь вышел из дому.

    – Ур-ра! – шепотом прокричали богатыри.

    – Братцы, у меня еще цельная бутыль перезрелого квасу! – сказал Яромир. – И простокваша имеется, для Гриши.

    5

    Яромир очнулся от нежного прикосновения. Он провел рукой по щеке, пальцы наткнулись на чьи-то шелковистые волосы, богатырь вздрогнул, как от удара током, и проснулся окончательно.

    Вместо покорной красавицы под боком у него лежала пустая бадья из-под кваса, а под головой изрядно помятый парик Ильи Муромца. Роскошные черные кудри частью рассыпались по подушке, частью превратились в колтун.

    Только сейчас Яромир вспомнил, что перед уходом Илья пытался надеть на голову шлем, но не смог этого сделать. То ли голова за время дружеской пирушки стала слишком большой, то ли шлем сильно уменьшился. Пришлось Муромцу снять с головы парик. После этого шлем наделся. Ручкой наперед. Правда, Попович настаивал, что так не модно, что надо, наоборот, ручкой назад, но все равно всем очень понравилось.

    Тут Яромир облился холодным потом. С каких пор к богатырским шлемам стали приделывать ручки! Чертовщина какая-то!

    Он вскочил с кровати и только сейчас обратил внимание на окно.