Шарп ничего не сказал. Дюко вздохнул.

— Я знаю, что вы это сделали, мистер Шарп. Это было неосторожно с вашей стороны, по меньшей мере. Зачем вы шли в такую даль, чтобы спасти ее?

— Я хотел переспать с нею.

Дюко откинулся назад.

— Вы утомляете меня, и мое время слишком ценно, чтобы слушать всякий вздор. Я спрашиваю вас снова, почему вы спасли ее?

Шарп повторил ответ.

Дюко посмотрел на сержанта и кивнул.

Сержант повернулся, бесстрастно оглядел Шарпа с ног до головы и затем снова ударил правым кулаком в живот стрелка. Шарп уклонился от удара, попытался ударить ответно сержанта в глаз, но штык рубанул его по руке, и левый кулак сержанта врезался ему в лицо, так что голова ударилась о каменную стену, а правый кулак ударил в живот, заставив согнуться, и внезапно сержант с той же деревянной выправкой, с какой поворачивался к Шарпу, отвернулся и вытянулся в ожидании приказа.

Дюко нахмурился. Он наблюдал, как Шарп выпрямляется. Кровь текла из носа стрелка. Шарп оперся на стену, и на сей раз никто не остановил его. Француз покачал головой.

— Я действительно не люблю насилие, майор, оно расстраивает меня. Оно необходимо, я боюсь, и я думаю, что вы теперь понимаете это. Почему вы спасли маркизу?

Шарп дал тот же самый ответ.

На сей раз, он позволял бить себя. У него было только одно оружие, и он использовал его. Он притворялся слабее, чем он был. Он упал на пол и застонал, и сержант презрительно поднял его за воротник куртки и толкнул к стене. Сержант улыбался победно, когда обернулся к Дюко.

— Почему вы спасли маркизу?

— Мне нужна была женщина.

На сей раз Дюко не кивнул сержанту. Он, казалось, вздохнул. Он снова снял очки, снова, хмурясь, полировал стекла носовым платком, а потом, слегка поежившись, надел их.

— Я верю вам, майор. Вы охочи до женщин вроде Элен, и, несомненно, вы умело удовлетворили ее похоть. Скажите мне, она просила у британцев о помощи?

— Только по части похоти. Кажется, французы не достаточно хороши для нее.

Шарп готовился к удару, но снова Дюко не дал сигнала. Он снова вздохнул.

— Я должен сказать вам, мистер Шарп, что сержант Лавинь замечательно умеет выбивать признания из тех, кто не хочет говорить. Он обычно оттачивает свое искусство на испанцах, но он давно хотел заполучить англичанина. — Очки Дюко отразили два кружка серого света. — Он действительно давно, очень давно хотел англичанина.

Сержант Лавинь, слыша свое имя, повернул квадратную голову и посмотрел на Шарпа с презрением.

Дюко встал и обошел вокруг стола, прихватив при этом подзорную трубу Шарпа.

— Прежде, чем вы окажетесь в таком состоянии, что не сможете это оценить, майор, я хочу свести с вами счеты. Вы разбили мои очки. Вы доставили мне большие неприятности! — Неожиданно Дюко начал сердиться. Он, казалось, старался совладать с гневом, выпрямившись во весь свой небольшой рост. — Вы преднамеренно разбили мои очки!

Шарп ничего не сказал. Это было верно. Он разбил очки Дюко у Ворот Бога. Он сделал это после того, как Дюко оскорбил Терезу, жену Шарпа. Теперь Дюко держал подзорную трубу Шарпа.

— Великолепный инструмент, майор.