Чтобы просто так не глазеть, как повар ловко управляется со сковородой, Шпатц уединился с кружкой пива за столик в углу и снова раскрыл папку. «Почему это лицо кажется мне знакомым? — сверху лежал тот самый лист картона с объявлением о розыске. — Я же точно никогда раньше не видел этого неприятного мужика…»

Решив отложить пока эту загадку, он взял в руки одно из писем. Написано женской рукой. Похоже, что первой страницы не хватало.

«…не доверяй и пожалуйста не обманывайся на их счет никогда! Эти твари очень умело прикидываются бедными жертвами, на деле же нет более вероломных сознаний. Мой дед тоже проникался к ним сочувствием, и ты знаешь, как он закончил. Ты не хотел ничего слушать тогда, но сейчас я могу и должна рассказать тебе эту историю целиком. Как ты знаешь, мой дед был чудаковат и увлекался оккультизмом — пытался научиться передавать мысли на расстоянии, притягивать ладонями предметы, лечить без пилюль и весь этот прочий детский лепет. Их кружок собирался у нас в гостиной. Смешные стариканы! Но однажды там появилась эта женщина. Некрасивая, с косой какой-то улыбкой, тощая как скелет, но обаятельная до ужаса. Она заразительно смеялась, внимательно слушала оккультные бредни престарелого оккультного клуба, было очень смешно смотреть, как они распушили свои старческие петушиные хвосты, сражаясь за ее внимание. А потом она слезно рассказала свою историю. Что виссены ни в чем не виноваты, что на них охотятся, как на дичь, про ужасную расправу, учиненную полицаями над ее семьей… В общем, она втянула этот клуб в мошенничество. Чтобы помочь бедной девочке, они обманом выманивали у людей сбережения, делая вид, что общаются с их мертвыми родственниками. И когда случилась облава, эти дураки прикрыли ее и позволили сбежать со всеми деньгами. А потом их расстреляли всех. Потому что кто-то накатал донос, что они укрывали виссена. Это не мог сделать никто, кроме нее самой! Тварь просто замела следы и сделала так, что умерли все, кто ее видел.

Васа, прошу тебя, не сочувствуй им! Они просто вотрутся к тебе в доверие, используют тебя и выкинут, как ненужный хлам!»

— Герр Шпатц! Ваш заказ готов! — Корбл плюхнул на стойку тарелку с рыбой. Шпатц сложил бумаги обратно в папку и убрал ее со стола, чтобы не заляпать рыбьим жиром.

Шпатц осторожно приоткрыл дверь конторы, заставив колокольчик звенеть намеренно долго. За закрытой дверью Крамма послышалась негромкая возня, сдавленный смешок, потом все стихло.

Шпатц пожал плечами и устроился за своим столом, приготовившись изучать содержимое папки дальше. Но дверь Крамма распахнулась. Бледное с утра лицо фрау пакт Пфордтен разрумянилось, на губах играла задумчивая улыбка.

— До встречи, герр Крамм, — она поправила выбившуюся из идеальной прически прядь волос. — Я рассчитываю на вашу деликатность и профессионализм.

Крамм закрыл за ней дверь, устроился на столе Шпатца и несколько мгновений сидел, мечтательно прикрыв глаза.

— Итак, герр Шпатц, — сказал он. — Как прошел ваш обед?

— Я ходил в «Фишерхауз».

— О, Корбл прекрасный! Надеюсь, тебе все там понравилось?

— Очень… колоритно. Отличная жареная рыба. Как вы познакомились?

— Это старая история, герр Шпатц. Мы провернули вместе одно дельце… Может быть, я расскажу как-нибудь потом. Просто знай, что он отличный парень, и на него всегда можно положиться, если вдруг тебе придется скрываться в Альтштадте.

Шпатц выжидающе молчал. Его сейчас не очень интересовала история хозяина рыбного ресторана в трущобах.