Бетеэр прокатился по неровной поверхности метров двадцать, остановился. Шульга полез назад в боевой отсек.

БТР-80 был поставлен на вооружение в восемьдесят шестом году и худо-бедно учитывал все косяки предыдущих моделей, проявившиеся во время афганской войны. Броня, конечно, как была тонкой так и осталась, слабый КАМАзовский движок просто не тянул большую массу. Ни от РПГ, ни даже от крупнокалиберных пулеметов корпус этой боевой машины не защищал, не говоря о противотанковых средствах посерьезнее. Но от осколков и автоматных пуль предохранял и позволял быстро перемещаться. Опять же, два пулемета, неплохой такой аргумент, особенно если они в руках у людей бывалых и подготовленных. А в этом отношении ни Варяг, ни Филин не вызывали ни малейших сомнений.

Шульга открыл бортовой лючок, взвел Хеклер, просунул ствол в бойницу. Сектор обстрела был нормальный, он мог держать под контролем уцелевшую часть бетонного забора, выходившего на дорогу и гору кирпичей, в которую превратилось бывшее административное здание.

Гарнитура внутренней связи была проводной, и теперь им приходилось кричать.

— На месте! — донесся из-за кучи денежных брикетов голос Назгула.

— Я тоже! — рявкнул Шульга.

— Ну, все нормально, ждем! — громыхнул сверху Варяг. — У меня на связи командир батальона, так что будем знать внешнюю обстановку.

Ждать, конечно, дело веселое. Шульга, всматриваясь до рези в глазах в просветы между уцелевшими плитами, чтобы хоть как-то отвлечься, думал о потерянном после электромагнитного импульса оборудовании. Хорошо воевать, когда у тебя система обнаружения, способная засечь противника в радиусе сотни-полторы метров, перехватить и зачастую даже дешифровать его переговоры, вывести все на карту, построить трехмерную модель дополненной реальности. Стреляй себе как в шутере и не парься…

Но, с другой стороны, электроника — вещь хрупкая. Прямого столкновения с серьезным противником не выдерживает. Костыль — он и есть костыль. Если часто им пользоваться, то понемногу отучаешься ходить. Именно потому Шульга все время настаивал, чтобы группа пятьдесят процентов времени тренировалась действовать “по старинке” — с одним лишь огнестрельным оружием. И, как оказалось, был прав.

За забором в просвете мелькнула тень. Шульга дал короткую неприцельную очередь. Тень исчезла.

— Варяг, полезли с правого фланга! — доложил он наверх. — Я их прижал, по возможности разверни пулемет.

Установленный в башне КПВТ — крупнокалиберный пулемет Владимирова танковый, если содержится в порядке, то может и вертолет сшибить, а уж пехоту на такой дистанции рвет как Тузик грелку. Башня, поворачиваясь, тихо зарокотала.

— Апостол вышел на связь! — доложил Варяг. — Батарею Д-30 наши накрыли, так что второй волны не будет. По крайней мере пока. В трехстах метрах к западу движется группа с танками и БМП, до полутораста человек. Но ползут еле-еле, боятся. Те, что вышли с фланга — это разведгруппа, которая на дороге засела. Они, похоже, получили команду выйти и осмотреться.

Варяг прервался и сверху, закладывая уши, загрохотало. По линии забора прошла цепочка фонтанчиков пыли, выбиваемой из бетона. Попадание! Одного из укрывшихся за обломком отшвырнуло назад.

— Ну, с почином! — проорал, заводясь Варяг. — Бейте по всему, что шевелится, не давайте им использовать РПГ. Мои разведосы на подходе, минут через десять будет повеселее.

Шульга отследил попытку одного из нападавших сменить позицию, дал скупую очередь из двух выстрелов, попал. Тело в российской горке рухнуло на дорогу.