|
- Довольно, назад! - приказывает шах. Но спины приближаются со всех сторон, бесчисленные спины в полосатых халатах, перевязанных оранжевыми поясами. Шаху кажется, что у всех за пазухой скрыты отточенные ножи. Люди хотят зарезать своего повелителя. Он бросается вперед. и ударяет ногой ближайшего, халат взвивается и отлетает, как птица, - под ним никого нет. Шах откидывает ногой Другие халаты, и под ними тоже пустота. "Но среди них есть один! Он спрятался, чтобы подобраться и ударить ножом в мое сердце, сердце, которое живет и бьется только для счастья и величия славного рода хорезм-шахов". - Довольно! Шах приказывает вам: уходите! - Голос звучит глухо, чуть слышно, - и все исчезает. Степь расстилается кругом, пустынная, серая и немая. Жесткие стебли травы, как царапины на омертвевшем небе. Теперь шах один, совершенно один в пустыне, без коня. А где-то здесь, совсем близко, за одним из серых холмов, в лиловой впадине притаился тот единственный, который должен его зарезать... Все хотят его смерти, но только один решился прикончить его жизнь. Кто же он? Вдали эхом звучит крик толпы: - Да живет Джелаль эд-Дин! Слава храброму сыну и наследнику хорезм-шаха Джелаль эд-Дину! “Забыв меня, они уже готовы целовать руки моего сына? Надо покончить с этим, довольно! Я раздавлю того, кто встанет на моем пути, - пусть это будет багдадский халиф или мой непокорный сын! Довольно!..” Еще в полусне шах услышал возле себя шорох и почувствовал, как что-то холодное коснулось его лица. Страх и страстная жажда жизни заставили его разом напрячь все силы и вскочить. Шах раскрыл глаза и стал тревожно всматриваться в темные углы комнаты. От большого очага в стене веяло теплом раскаленных углей. Около него сидел кто-то. Это дикая степная девушка, которую привезли вчера. Она в страхе отодвинулась, закрылась руками. - Кто ты? - Аллах велик! Я Гюль-Джамал, туркменка из пустыни. Вчера вечером тебя сонного под руки привели сюда, и ты, как лег, так сразу и заснул. Я боялась тебя, ты так страшно хрипел и стонал во сне, точно умирал. Это тебя душили ночные "дивы". Они летают в темноте над юртами и через верхнее отверстие пробираются внутрь, чтобы терзать тех, у кого на сердце убийство. - А что у тебя было в руке? - и шах сжал ее маленькие руки. - Мне больно! Оставь меня! - Покажи, что было в руке? - У меня нет и не было ничего. Хочешь, я спою тебе нашу степную песню о соловье, который влюбился в розу? Или расскажу сказку о персидском царевиче, увидевшем в зеркале лицо китайской княжны? - Не надо сказок ни про розу, ни про царевича... А!.. Дот я нашел ножны от кинжала. Зачем ты пришла к твоему падишаху с ножом? - Оставь меня! Старики учат: "Не бей коня, потеряешь друга"... Гюль-Дэкамал выскользнула и отбежала. - Вай-уляй! Ты задушишь меня! Я тебя боюсь. Она бросилась в низкую створчатую дверь и натолкнулась на двух служанок, которые подслушивали. Шах, тяжело дыша, подошел к очагу. В его выпуклых, как у быка, глазах дрожали красные огоньки. Он постучал камышовой палочкой по медной чаше. Из створчатой двери показался старый слуга с козьей бородкой и упал перед шахом ка ладони. - Эту девушку вечером доставить в ковровую комнату. |
