|
Тащить с собой в Маджили не с руки — во-первых, ненужная обуза в пути, во-вторых, Лаврик, полновластный куратор операции, может решить, что от этакого балласта следует избавиться самым решительным образом, и даст своим орлам, а то и Мазуру, должные указания… Не то чтобы Мазур ее жалел. Просто всю жизнь старался оставлять жмуриков лишь при крайней на то необходимости. Оставался еще один вариант, учитывающий психологию западного человека… Впрочем, к сожалению, эта психология с приходом новых времен и в родном отечестве расцвела пышным цветом, который рубануть бы лопатой под самый корешок…
Ага, наступил легонький алкогольный приход: щеки чуть порозовели, личико стало не таким испуганным. — Займемся делом, — сказал Мазур. — Ты когда-нибудь давала интервью газетчикам? — Откуда? Я же не кинозвезда… Согнутым в крючок указательным пальцем Мазур подцепил цепочку у нее на шее и выпростал поверх футболки золотой католический крестик. Удовлетворенно кивнул: — К исповеди ходила, надо полагать? — Только до семнадцати лет, пока не уехала от родителей. Потом как-то не выпадало случая, и желания не было… — Это ты зря, — ханжески сказал Мазур (в жизни не бывавший на исповеди, ни дома, ни уж тем более в командировках — вздумай он каяться во всем содеянном, любой служитель Божий поседел бы, не дожидаясь конца исповеди, как ни привычны ко всему на свете исповедники). — Исповедь очищает душу… Ладно, если ходила к исповеди, принцип тебе понятен. Правда, процедура чуточку иная, я буду задавать совсем иные вопросы, нежели кюре, но отвечать ты должна всю правду, как на исповеди… Что-то непонятно? — А потом ты меня убьешь… — Зачем, объясни ты мне? — терпеливо сказал Мазур. — И без тебя куча народу на прииске знает, кто я такой… — Я же видела, как вы… Как Патрис… — По неловкости выпал за борт, — понятливо закончил Мазур. — Ну и что? У тебя есть видеозапись того, как он повторил подвиг Икара? Как любят выражаться американцы, это только слова против слов. И потом, когда я тебя отпущу на все четыре стороны в Инкомати, сумею раствориться в воздухе гораздо быстрее, чем ты напустишь на меня легавых. Все подготовлено… Она машинально кивнула: — Я знаю, они догадывались… — и прикусила язычок. — Вот видишь, — сказал Мазур. — Что-то интересное для меня ты знаешь. Так вот, совершенно ни к чему убивать человека, если есть более надежные и эффективные варианты… Когда у тебя кончается контракт? — Через три месяца с какими-то днями. Продлевать его я не собираюсь… — и замолчала с таким видом, словно невзначай выдала какой-то секрет. Хотя какой в этом мог таиться секрет? — Прелестно, — сказал Мазур. — Денежки, конечно, копишь на дальнейшее обустройство жизни!? Она настороженно спросила: — Вас интересуют мои деньги? — Какие пошлости, шерри… — поморщился Мазур. — Сама подумай: могут человека с парой килограммов алмазов в кармане интересовать твои гроши? Ты рядовой эксперт, вряд ли тебя осыпают золотом… Кстати, какое у тебя жалованье? — Три тысячи долларов в месяц. Откладываю почти все, дело даже не в том, что я бережливая — в такой глуши расходы на жизнь минимальные, и квартиру, и еду оплачивает корпорация, это входит в условия контракта практически всех служащих… — Капиталы прячешь под матрас, кладешь в местный банк или переводишь в ля белль Франс? — Конечно, во Францию. |
