— Можно подумать, для вас это хобби.

— С точки зрения Дэвида так и есть, — подтвердила Фрэнсис, и мне послышалась в ее голосе грусть. — Но я так не считаю. Дэвид присматривает за мной на всякий случай. Кстати, кажется, сегодня он обедает с Джонни.

— Зачем?

— Не знаю, — ответила Фрэнсис.

Обед, видимо, затянулся, потому что было уже поздно, когда они вдвоем вернулись в офис. Оба выглядели умиротворенно. Я старалась не смотреть Джонни в глаза, чтобы не выдать себя. Я не знала, как он поступит при встрече — подойдет и поцелует меня, обнимет, даст всем вокруг понять, что́ было между нами. Однако он повел себя как обычно, насколько я могла судить. Вместо Джонни ко мне подошел другой мужчина, которого я узнала по запаху спиртного и лосьона после бритья.

— Какой кофе предпочитаете? — спросил Дэвид.

Я обернулась. На нем был бежевый костюм, сшитый из какой-то особенной, с виду дорогой, ткани.

— Без молока и без сахара, — ответила я.

— Тем лучше, — отозвался он и вручил мне чашку.

Я думала, что он отойдет к остальным, но он придвинул стул и сел рядом. Пока я прихлебывала кофе, он наклонился над моим столом, взял с него лист бумаги. Это был всего лишь список накладных с пометками — получено или нет, оплачено ли, но Дэвид вгляделся в него и нахмурился.

— Что-то не так? — спросила я.

— Напротив, — ответил он. — Смотрю и не понимаю, что тут творилось у Фрэнсис и Милены. Но вы рискуете обеспечить компании бесперебойную работу.

— Я просто навожу порядок в бумагах.

Он расплылся в томной улыбке:

— На это уходит девяносто девять процентов усилий, необходимых для управления бизнесом. — Он оглянулся на свою жену, увлеченную разговором с Джонни. — Здесь ваши старания пропадают даром, — продолжал он. — Мне пригодился бы сотрудник, способный работать так, как вы.

— На хлеб я зарабатываю иначе, — сказала я.

— Хотите сказать, вы готовы вернуться в школу и учить малолетних бандитов? Поверьте, они того не стоят.

Я сочла своим долгом встать на защиту детей:

— Я с вами не согласна.

— Вам нравится преподавать логарифмы и тригонометрию?

— Э-э-э… да! — с жаром ответила я, мысленно взмолившись, чтобы ему не пришло в голову задать мне какой-нибудь узкоспециальный вопрос. Я умела складывать, вычитать, умножать и делить, и этим мои познания в математике исчерпывались.

Дэвид провел пятерней по своим густым седеющим волосам.

— За обедом Джонни рассказывал о вас… Нет, для беспокойства нет причин, — поспешно добавил он, видимо заметив тревогу на моем лице. — Вы произвели на него глубокое впечатление. Он говорит, что у вас настоящий талант к такой работе и что Фрэнсис повезло найти вас.

Я не ответила. Как и во многих других разговорах, которые велись в этом офисе, мне не хотелось развивать и углублять тему.

— Вы загадка. Так говорит Джонни. Мы потеряли Милену в результате трагедии, и тут вдруг откуда ни возьмись появились вы, как рыцарь-спаситель. Это судьба.

Я воспользовалась шансом, чтобы направить разговор по другому руслу.

— Здесь так отчетливо чувствуется присутствие Милены! И ее отсутствие. А вы как думаете?

— Вы знали ее? — Его вопрос прозвучал отрывисто.

— Немного. А вы были близко с ней знакомы?

Я думала, Дэвид улыбнется и обратит разговор в шутку, но его лицо вдруг стало каменным.

— Нет. Близкой знакомой я бы ее не назвал.

— Но человеком она была незаурядным, верно?

Ему удалось изобразить крайне сдержанную улыбку.