– Что с тобой? – спросил Бруно.

– Она тебя узнала! – прошептала она вне себя от волнения.

Бруно покачал головой.

– Она бы сразу позвала санитаров.

Клара старалась дышать спокойно, наблюдая за медсестрой Тренч, которая остановилась у другой пары.

– Не знаю… – ответила она. – Похоже, она предупредила нас, чтобы мы вели себя осторожнее.

– Она имела в виду, чтобы мы не забывались в танце, – возразил Бруно. – Так вот. Слушай. Я должен рассказать тебе план.

Клара набрала в грудь воздуха и медленно выдохнула. А может, Бруно прав? Медсестра Тренч позвала бы санитаров или отвела их с Бруно к доктору Роучу. А она как ни в чем не бывало продолжила проверять расстояние между танцующими парами.

– Ладно, – сказала Клара. Ее по прежнему трясло, как в лихорадке. – Я тебя слушаю.

– Лоуренс живет в старом сарае на краю кедровой рощи.

Она кивнула.

– Да, я его видела, – подтвердила она.

– Мы спрячемся там до наступления темноты, а потом проберемся к озеру, где нас будет ждать лодка.

– Лодка?

– Да. Несколько лет назад Лоуренс нашел в роще старую лодку. Она наполовину сгнила, и ее засыпало сосновыми иголками и листьями. Но мне удалось залатать корпус и сделать пару весел из того дерева, которое идет на гробы.

– А это не опасно?

– Скоро узнаем.

Клара кивнула. Но вспомнив, что сейчас еще только февраль, почувствовала, как у нее упало сердце. Озеро замерзло. Им придется ждать до весны. А ей так не терпелось воплотить план Бруно в жизнь. Она не могла ждать так долго. Какая мука – остаться в Уилларде еще хотя бы на один день, не говоря уже о двух месяцах. Если бы она могла, она бы бежала отсюда сию же минуту. Но им с Бруно придется считать дни до весны, когда лед на озере растает… Боже! Она точно сойдет с ума от ожидания и волнений. А если случится что то плохое? Если один из них заболеет или попадет в изолятор? Что тогда?

– Когда же? – затаив дыхание, спросила она.

– Скоро, – ответил он.

– Но ведь озеро замерзло!

– Лед сейчас тонкий, – сказал Бруно. – Последние две недели стояла на редкость теплая погода. Мы разобьем лед.

Все переворачивалось у нее внутри. Клара сделала глубокий вдох, подняла подбородок и немного приосанилась. У них появилась надежда. Наконец то! Может быть, они получат свободу, поженятся и найдут Беатрис! Но сначала нужно придумать, как забраться в туннели под больницей. На первый взгляд это казалось почти невозможно, потому что днем ей никогда не приходилось бывать рядом с Чапин Холлом. И вдруг ее осенило.

– Завтра, – сказала она. – Мы должны сделать это завтра.

Бруно удивленно приподнял брови.

– Почему? – спросил он.

– Так надо. Просто поверь, ладно?

– Что ты собираешься сделать? – спросил он.

– Я притворюсь больной, чтобы меня перевели в больницу, – сказала она. – А вечером проберусь в туннель. Ты можешь попасть туда в воскресенье?

– Да, – ответил он. – По воскресеньям Лоуренс тоже хоронит пациентов. Более того, как раз завтра мы должны похоронить одну женщину.

– Хорошо, – кивнула она. – Значит, завтра.

Песня закончилась. Медсестра Мэй поставила новую пластинку. Гертруда Лоуренс запела «Тот, кто позаботится обо мне», и у Клары болезненно сжалось горло – эта песня звучала, когда они с Бруно познакомились в «Коттон клаб». Теперь они снова танцевали под эту песню, только в клинике для душевнобольных. Когда она думала об этом, у нее подкашивались ноги.

В воскресенье Клара вместе с Эстер и Мадлен плела корзинки в комнате отдыха, а потом попросила у медсестер разрешения вернуться в палату.