ЗЕБРА

Мама очень скоро пошла. И вдруг она сама сказала:

— Ах, какая!

И стала. А это была за решеткой лошадь. И я думал, что на ней одеяло

нашито. Потому что на ней желтые и черные полоски. А мама сказала, что

никакое не одеяло, а это у ней шерсть сама так растет. И сказала, что это

зебра. Мама даже сказала:

— Ай, надо им дать поесть!

Их там две было. А они вовсе не хотели есть. Они даже на нас не

смотрели. А я на них смотрел. И я потому смотрел, что они очень красивые. У

них волосы стоят на шее, как щетка.

А мама вдруг сказала:

— Ах, да! Слоны!

КАК МЫ ЗАВТРАКАЛИ

Только мама забыла, куда идти.

Тут была скамейка. И мама вдруг села и сказала:

— Ты не устал?

Потом сказала:

— Что ж ты бледный какой? Ты, может, есть хочешь?

Я сказал, что хочу. Мама стала всех спрашивать, где буфет. И все стали

показывать, куда идти. Мы очень немного шли и увидели веранду. И пошли на

эту веранду. А там стояли столики и стулья. И там сидели, и ели, и пили чай.

Мы с мамой тоже сели у столика. И потом пришла тетя в белом фартуке, и

мама сказала:

— Дайте ребенку стакан молока и, если можно, яичницу.

А маме чтоб сосиски дали.

Я сказал, что я тоже лучше сосиски буду. А мама сказала, чтоб я не

капризничал. И мне принесли молока и яичницу. И еще мама спросила булочек. Я

все ел и слышал, как звонят звоночки, потому что это лошадка бегала и возила

детей кататься. А я уже катался и знаю.

А потом около нас сели две тети и сказали, чтоб им дали мороженого. А я

стал маме говорить тихонько, что я тоже хочу мороженого. А мама сказала, что

у меня живот будет болеть. А я сказал, что «не будет, не будет». И стал

очень просить и хотел плакать.

Мама сказала:

— Фу, какой! Я с тобой больше никуда не пойду.

И сказала тете в фартуке, чтоб дала мне мороженого. И мне дали. Маме

тоже дали мороженого. Я все свое съел. А мама все мяла ложечкой, и у ней

растаяло.

Мама скорей заплатила деньги и сказала:

— Ну, пойдем домой. С тобой прямо невозможно.

Я ВИДЕЛ ПИОНЕРОВ

Мы опять на трамвае ехали.

И вдруг трамвай остановился, и все стали смотреть в окно. Я тоже стал

смотреть. А мама меня держала и говорила, что я хочу упасть. Ну да, как раз

упасть! Ничего не упасть, а там впереди, прямо по улице, шли мальчики и

девочки. Они шли, как красноармейцы. Они в белых рубашках, и у них красные

галстуки у всех на шее. И еще в трубы трубили очень громко.

Все стали говорить:

— Пионеры идут! Пионеры идут!

А потом они флаг несли. Это мальчик один нес, а около него шли девочка

и мальчик. И у них были ружья. А потом немножко никто не шел, и вдруг пошла

музыка.

Я закричал:

— Мальчики играют! Мальчики играют!

А они очень хорошо играли. Только они были не в белых рубашках, а в

синих. А потом опять пошли мальчики и девочки в синем. Они тоже шли, как

красноармейцы. И у них тоже были красные галстуки на шее. А мама взяла и

потянула меня с окна, потому что сказала, что я выпаду. А какой-то дядя стал

вместо меня смотреть и загородил все окно.

А потом трамвай пошел. И мы приехали в нашу гостиницу.

КАК МЫ ОПЯТЬ В ЗООСАД ПОШЛИ

А у меня немножко живот болел. Только я маме ничего не сказал, потому

что я боялся, что мама не возьмет меня в зоосад еще раз.

Мама говорила:

— Вот видишь, как с тобой! Вот слонов и не видали.