туда и схватил одну лошадь за хвост. Она не стала качаться. Мальчик

рассердился и крикнул:

— Пусти!

А я не пускал. Тогда он стал слезать. И говорил:

— Ну, погоди! Ну, погоди!

А я со всей силы закрыл глаза и крепко-прекрепко стал держать хвост. Я

думал, мальчик начнет меня тащить или бить, чтоб я пустил.

А меня взяли за плечо. И это бабушка. Она сказала:

— Перестань сейчас же безобразничать!

И за плечо увела меня к столику, где сидели мальчики и девочки.

Посадила на скамеечку и села со мной. А там девочки и мальчики вырезали из

бумаги тесемочки: красные, белые и всякие. А потом из тесемочек делали

коврики и радовались. Я сначала не хотел, а потом тоже стал вырезать

тесемочки. Только очень криво. Бабушка сказала, чтоб я потихонечку. Я стал

потихонечку и вырезал одну красную совсем хорошо. Потом еще зеленую. Тоня

все говорила, а мальчики смеялись, что она непонятно говорит.

Бабушка сказала Тоне, чтоб она потихоньку говорила, а то мы не станем

понимать. И пусть скажет как надо. И все ее стали передразнивать и смеялись.

Тоня стала понемногу говорить, как будто читает. И тогда мы понимали. И все

ей давали: и ножницы, и бумагу, и бумажные тесемочки давали, и все, что она

просила.

КАК МЫ ЗАПУСКАЛИ АВТОМОБИЛЬЧИКИ

Потом пришел Петр Викторович и говорит:

— Пойдем, Алеша, заводные автомобильчики пускать.

Я сказал:

— Почему заводные?

Он сказал, что их ключиком заводят. И они сами бегают. У них в

серединке машинка.

Один мальчик сказал:

— Я тоже хочу.

И мы пошли. А когда Петр Викторович завел и пустил, я сказал:

— Я знаю. Это не автомобильчик, а танк.

Он был зеленый. Сверху башня. А из башни выходит пушка. А сбоку у танка

ключик. Надо сначала ключиком повертеть, а потом поставить на пол.

И тому мальчику, что с нами пошел, Петр Викторович тоже дал танк. Такой

же, как мне.

Мы сели на пол и стали пускать танки. Я на его танк, а он на мой: чтоб

столкнулись. А они не попадали. И пробегали мимо. Мы их ловили и опять

запускали. И потом они попадали. Они как столкнутся, так — трах! И

один упадет. Совсем набок. Лежит и жужжит. Это в нем машинка жужжит. А потом

пускали танки вместе. У кого скорей. Только я не мог заводить. И мне другой

мальчик заводил.

Потом Петр Викторович показывал вагончики и паровозики из бумаги. И

танки тоже. И аэропланчики. Это мальчики-пионеры наделали. Он пускал

аэропланчики, так они через всю комнату перелетали. И даже через тех

мальчиков, которые на лошадях качались. Мы потом аэропланчики приносили, и

Петр Викторович опять их запускал.

И он сказал, что всех научит, как такие аэропланчики делать. И мы стали

кричать, чтоб сейчас научил. Он сказал, чтоб приходили завтра.

КАК Я КАТАЛСЯ НА ЛОШАДИ

Потом пришла тетя и сказала, что она будет учить, как петь песню. Кто

хочет петь, пусть идет.

Мальчики слезли с лошадей и сказали, что хотят петь.

А я скорей побежал к лошадям.

Я никак не мог влезть, потому что высоко.

Тоня прибежала, и тогда я сел, потому что она меня подняла. На лошади

было очень высоко, и я испугался.

А Тоня убежала к бабушке. Я тихонько сидел и все боялся. И крепко

держался руками.

А потом стал болтать ногами. И лошадь стала немножко качаться. А потом

немножко больше. Я совсем не стал бояться. И еще сильнее стал раскачивать.

Лошадь даже вперед пошла, как у мальчиков. Я стал радоваться и стал

кричать:

— Го, го! Но, но!

А потом стал кричать:

— Берегись! Берегись!

И стал падать.