Клавдя сказала:

— И тебя укусит.

Я сказал:

— Ничего не укусит, потому что это ты нарочно.

Она говорит:

— И не нарочно. А вот и укусит. Вот сунь сюда пальцы.

И показывает на дырочки: куда шнурок от плитки вставляют. Я сказал, что

не хочу, потому что там все равно ничего нет. Потом бабушка позвала Клавдю,

чтоб она ей щетку дала. А я полез на табурет и стал пальцем пробовать.

Только не совсем.

А Клавка, противная, сзади подошла и как пихнет мне руку! И меня так

куснуло, что я всей рукой дернул. И попал Клавде в нос. Она боялась плакать,

потому что она противная. А потом я стал плакать. А все равно бабушке не

сказал, почему.

Тут вдруг зазвонил звонок, и Клавдя побежала дверь отпирать.

А бабушка ей крикнула:

— Не отпирай! Спроси, кто.

Я тоже побежал в кухню и стал кричать:

— Не смей отпирать, а спроси!

А Клавдя закричала на меня:

— Не твое дело! Ишь, какой! Подумаешь!

Я тоже стал кричать:

— Вот и спроси! Вот и спроси!

А звонок опять зазвонил: дзинь! дзинь! дзззз!

Бабушка пришла и говорит:

— Фу, какой базар подняли! Замолчите сейчас!

Стало тихо, и бабушка спросила:

— Кто там?

И мы все слушали. А из-за двери какой-то дядя сказал:

— Это я, Петр Викторович, откройте!

Бабушка открыла, а там дяденька. И даже вовсе не дяденька, а мальчик,

только большой. Даже больше бабушки. Бабушка говорит:

— Здравствуйте, Петр Викторович.

А Петр Викторович сказал:

— С приездом, Марья Васильевна. Это очень хорошо, что вы приехали.

Пойдемте, у нас дети собрались. С ними скорей заняться надо.

И потом все говорил:

— Пожалуйста, пожалуйста.

Бабушка тоже говорила «пожалуйста», чтоб он чай пил. И потом, чтоб сел.

А он сказал, что никуда не пойдет, а пойдет только с бабушкой. И чтоб

сейчас.

ДВОРЕЦ ПИОНЕРОВ

МЫ ПОШЛИ К ПИОНЕРАМ

Бабушка стала шляпу надевать и сказала, что я тоже пойду.

А Клавдя стала на меня шапку надевать. И еще поправляет. И

приговаривает:

— Не вертись, егоза какая!

А я шапку сорвал и сам надел нарочно на самые глаза.

А Клавдя стала скакать на ножке и на меня пальцем тыкать.

И стала петь:

— Ага, ага, ага!

Бабушка взяла меня за руку. А Клавде сказала, чтоб уходила. Мы с Петром

Викторовичем пошли вниз по лестнице. А Клавдя стала к себе звонить.

Петр Викторович спрашивает бабушку:

— Это что же за мальчик такой?

Бабушка сказала:

— Внук.

А он опять спрашивает:

— А почему же он такой сердитый?

Бабушка говорит:

— Разве сердитый? — и посмотрела, что у меня шапка на глаза.

И сказала:

— Не дурачься, надень как следует.

Я не хотел. И нарочно вертел головой.

А Петр Викторович поправил и прихлопнул сверху ладошкой.

— Вот, теперь хорошо.

Он взял меня за руку. А я другой рукой за перила. Он меня вверх

поддергивал. И я очень высоко скакал. И потом стал смеяться.

А когда вышел на улицу, я сказал, что меня зовут Алеша.

И потом спросил:

— А вы мальчик или дядя?

Петр Викторович сказал, что он дядя и художник. А художник — это

значит, что очень хорошо умеет рисовать всякие картинки: и чтоб смотреть и

чтоб вырезать.

Бабушка сказала:

— Вот придем во Дворец, там увидишь. Петр Викторович тебя научит

вырезать.

Я сказал:

— Какой дворец?

А Петр Викторович говорит:

— Это Дворец пионеров.