Сэр Гарбидж, опустив глаза, чтобы не видеть испепеляющего взгляда Бьянки, отступил в глубь подземелья, взобрался на кочку и исчез.

Наступила тишина. Только в котлах на поверхности варева надувались и лопались пузыри да летучие мыши, растревоженные сэром Гарбиджем, шелестя крыльями, устраивались по своим насиженным местам.

Не решаясь первой нарушить молчание, леди Бьянка ждала, пока заговорит ужасная старуха.

– Правильно делаешь, что молчишь, – словно прочитав ее мысли, не оборачиваясь, сказала ведьма, – не люблю болтливых, вон как этот, – она махнула половником в сторону, кочки. – А тебе, девица, еще долго молчать придется, может быть, и всю жизнь.

Бьянка не поняла, о чем говорит старуха, но слова ее показались девушке полными зловещего смысла, и потому она не удержалась и спросила:

– Зачем я здесь?

– Это тебя не касается. Будешь делать работу, какую велю, да ждать, что случится дальше. По моим подсчетам, очень скоро ты уже дождешься.

– Я вас не понимаю! – в ужасе воскликнула девушка.

– А ты и не трудись, – медленно и скрипуче ответила старуха. – Тебе нужно понять только одно: бежать отсюда не удастся, даже и не думай, работу свою делай хорошо, иначе поколочу или еще чего сделаю, пострашнее, а помощь, которая к тебе придет, будет тебе на погибель!

– Так вы и про помощь, которая ко мне спешит, знаете! – Казалось, до сознания девушки дошли только эти слова, и потому глаза ее засветились надеждой.

– А то как же! Я все знаю, – самодовольно сказала ведьма. – Да только радость твоя по этому поводу напрасна. Помощь обернется тебе погибелью, – прошамкала старуха и тоненько и противно расхохоталась.

– Ах ты, старая уродина! Да никогда не поверю я, что так произойдет. В помощь, которая спешит, верю, и в свободу свою верю, и в счастье! А ты хоть и грозная, и страшная, да только ни одному твоему слову не отравить мою душу! – в отчаянии выкрикнула Бьянка и залилась слезами.

– Старая уродина, говоришь? Я на тебя посмотрю, когда придет час твоей погибели, – словно змея, прошипела Болотница. – А теперь ступай в свои покои, – насмешливо сказала она, – да берись за труды!

Лишь только произнесла она эти слова, одна из стен подземелья отодвинулась, и девушка сквозь пелену слез увидела совсем крохотную пещеру, вырубленную в каменном чреве подземелья.

Бедняжке ничего не оставалось, как под горящим злобой взглядом Болотницы пройти в эту пещеру. Там она нашла узкую каменную плиту с пучком соломы, которая должна была ей служить кроватью, и такой же каменный стул.

– А вот и твоя работа, – с этими словами старуха подала Бьянке корзину с голубоватой шерстью. – Работай аккуратно, чтоб ни одна шерстинка не пропала. И гляди, не совьешь большого мотка пряжи, поколочу, – погрозила ведьма огромной поварешкой. – А чтобы было тебе веселее, да чтоб видела, у кого учиться мастерству, вот тебе учителя! – Ведьма достала из-за пазухи и выпустила в пещеру двух омерзительных толстых пауков, те сразу же расселись по углам и принялись без устали вить свою паутину.

После этого стена стала на свое прежнее место, и Бьянка очутилась почти в полной темноте. Только огарок свечи, милостиво брошенный ей ведьмой, едва освещал голубоватую пряжу в корзинке.

А в это время Счастливчик и Крошка Лори затаились у стен замка сэра Гарбиджа. Они видели, как слуги въехали во двор и за ними закрылся подъемный мост, как спустя полчаса к воротам примчался на выпряженном из кареты коне разъяренный сэр Гарбидж.

По тому, как сэр Гарбидж отдал распоряжение отправляться в лес, чтобы привезти карету и оставшихся лошадей, друзья мгновенно сообразили, что леди Бьянка действительно осталась у Болотницы и поэтому ей грозит большая беда.