Четвертое. Говард осквернил могилы Аарона и Мэтти Уайи.

— Вот тут почва гораздо тверже, — заявил следователь Грапп. — Теперь мы имеем дело с преступлением, Шалански — с вандализмом или чем-то в этом роде, не так ли? Не совсем точно. В законодательстве есть акт…

— Два преступления, которые совершил Говард, осквернив могилы своих родителей, нельзя найти в ваших законодательных актах, мистер Шалански. Я могу продолжить?

Пятое. Говард влюбился в Салли Ван Хорн. И здесь тоже целых два преступления.

И наконец, шестое. Оскорбительная ложь Говарда, когда он принялся отрицать, что отдал мне бриллиантовое ожерелье Салли для залога в ломбард.

Шесть поступков и девять преступлений, — подытожил Эллери. — Девять из десяти самых тяжких человеческих грехов, согласно авторитетному источнику, куда более древнему, чем ваши законодательные акты, мистер Шалански.

— И какой же это авторитетный источник?

— Авторитетный источник, имя которого начинается на букву «Б».

Шалански так и подскочил:

— Я только хотел…

— Бог.

— Что?

— Тот самый Бог, известный нам по Ветхому Завету, мистер Шалански. В которого, между прочим, до сих пор верят православные, католики и большинство протестантов, равно как верили и древние евреи, увековечившие Его в Писании. Да, мистер Шалански. Бог, или Яхве. Это имя — лишь транслитерация иудейского тетраграмматона и переводится как Иегова: в христианском толковании «невыразимое» или непередаваемое имя Высшего Бытия, мистер Шалански… Господь, мистер Шалански. Тот, кто воззвал к Моисею из середины облака на горе Синай и держал его там сорок дней и сорок ночей. А когда настал конец пребыванию Моисея на Синае, даровал ему две скрижали со священными заповедями. Две каменные скрижали, написанные пальцем Божиим.

И своими шестью поступками, — заключил Эллери, — Говард нарушил девять из десяти заповедей.

Теперь зашевелился невропатолог. Он неуверенно сдвинулся с места, словно только что пережил наваждение. Однако все остальные сидели спокойно, в том числе и Говард, который, казалось, находился вдалеке от происходящего вокруг, то есть в своем собственном мире. И на эту страшную территорию не ступал никто, даже Эллери.

— Изваяв скульптуры богов из римского пантеона, Говард нарушил две заповеди, — пояснил Эллери. — «Не сотвори себе кумир и никакого изображения, что на небе вверху, что на земле внизу и что в водах, ниже земли». И «да не будет у тебя других богов перед лицом Моим». Затем Эллери сказал:

— А поставив на скульптуре подпись «Г.Г. Уайи», Говард нарушил заповедь «не произноси имени Бога твоего всуе». Это крайне любопытный пример работы сознания Говарда во время его преступной болезни. Здесь он по-любительски подражал каббале и состязался с оккультистами-теософами Средневековья, считавшими, помимо всего прочего, будто каждая буква, слово, число и ударение в Писании содержат в себе скрытый смысл. Величайшая тайна Ветхого Завета — это имя Господа, имя, которое Он Сам открыл Моисею. Оно зашифровано в тетраграмматоне, о котором я упоминал, — четыре согласных звука обычно пишутся по-разному, пятью способами, начиная с «IHVH» до «YHWH», и из них, как предполагают, была воссоздана изначальная форма имени Бога. Обычно эти реконструкции принимали в современном мире форму слова — ЯХВЕ. И если вы присмотритесь к буквам, из которых состоят инициалы и фамилия Г.Г. Уайи, то обнаружите, что они образуют анаграмму — ЯХВЕ.

Шалански открыл рот.

— Да, совершенно сумасшедшая теория, мистер Шалански, — обратился к нему Эллери.