Я нахмурилась и уже было рот приоткрыла, чтобы ответить, но передумала, похлопала Нинку по руке и сказала:

– Не беспокойся, все будет хорошо. Устроюсь на работу, .Жизнь наладится…

– Наладится, как же… Я бы на твоем месте… – Она сбилась и, пряча глаза, перешла на ласковый шепот – Я ведь тебе писала. Сережа как женился, ушел в твою квартиру, они с Андреем и раньше не ладили, а уж теперь…Юлечка часто болеет, а Татьяна беременная, в сентябре родит. Куда им с двоими детьми?

Сережа – это мой племянник, со вторым мужем Нинки – Андреем – они и в самом деле никогда не ладили. То, что он живет в моей квартире, для меня новость, но, в конце концов, это не моя квартира, а квартира родителей, и Нинка, по совести, тоже имеет на нее право.

– Пусть живет, – отмахнулась я.

– А ты?

– Я могу в дедовой комнате устроиться.

– В дедовой, – разозлилась Нинка, – Чего тебе делать в коммуналке? С соседом‑пьяницей. Мало ли что ему в голову взбредет?

Я посмотрела на сестру, усмехнулась и поинтересовалась:

– Что взбредет ему в голову?

– Может, завербуешься куда? Ну, чтоб тебя никто не знал? – вздохнула Нинка.

– Может, и завербуюсь, – успокоила я ее, – Ты дедову комнату сдаешь, что ли?

– Сдаю. За полгода вперед заплачено, май имеют право жить. Сережа, считай, без работы, жить на что‑то надо. Какие ни на есть, а деньги…

– Май пусть живут, раз деньги заплатили, а к первому июня скажи, чтоб выметались.

– Да как ты там жить будешь?

– Хорошо, по возможности.

– Холодильник я продала…

– Слушай, – не выдержала я, – барахло мне без надобности. Проживу без холодильника. И хватит об этом. – Передать ничего не просили? – помедлив, задала я вопрос.

– Просили, – с обидой ответила Нинка, как видно, не оставив идею отправить меня подальше от квартир и холодильников. Достала из сумки большой конверт и протянула мне. Конверт был с сургучными печатями. Славка хорошо знал мою сестрицу. Нинка завороженно смотрела на конверт, я отложила его в сторону, немного повертев в руках.

– Паспорт привезла? – вновь задала я вопрос.

– Привезла, – проворчала она и опять полезла в сумку. – Зачем тебе паспорт?

– Что ж мне по России‑матушке со справкой об освобождении кататься?

– Так ведь… – начала она, но я отмахнулась.

– Давай паспорт.

Моя фотография вызвала у меня недоумение. Неужели это я? Конечно, я, кто ж еще? Паспорт остался у меня случайно. Мне было восемнадцать, когда я решила, что потеряла его, перерыли весь дом, но паспорта так и не нашли. Пришлось выправлять новый. Только‑только получила новый документ, как обнаружился старый: каким‑то образом он оказался за подкладкой в сумке. Да, давно это было…

– Ты когда домой собираешься? – спросила я Нинку.

– Сегодня. Поезд в 1.30. Билет уже купила… один. Я ведь не знала, куда ты…

– Правильно сделала, – кивнула я, – Вот что, попроси у администратора чаю.

Нинка недовольно нахмурилась, но из комнаты вышла, а я вскрыла конверт. Пачка долларов, перетянутая резинкой. Я пересчитала купюры: две тысячи. Хмыкнула и покачала головой:

– Не густо. Впрочем, и на том спасибо. – Отсчитав пятьсот долларов, я оставила их на столе, полторы тысячи сунула в карман. Вернулась Нинка, заметив деньги, замерла возле стола как вкопанная. – Это тебе, – сказала я, поднимаясь, – Билет денег стоит, и все такое.