— Я не этого боюсь, — с лица Рут не сходила тревога. — Дело совсем в другом. Джерри и остальные охотятся за тобой.

Я самоуверенно рассмеялся.

— Им до меня не добраться. Как бы они ни старались, им не слепить дело против меня. Все вполне законно.

Рут слегка отодвинулась от меня.

— Это правда, что они говорят о тебе?

Я пожал плечами.

— Ты ведь знаешь людей, им нравится болтать только для того, чтобы создавать ажиотаж вокруг себя.

— Но ведь это не пустые слухи, да? Это правда, что ты создал организацию, которая руководит игорным бизнесом? — продолжала настаивать Рут.

— Ну а если и так? — спросил я. — Кто-то все равно должен был это сделать.

Она взяла меня за руки и серьезно посмотрела мне в глаза.

— Ты должен бросить это.

Это уже становилось забавным, и я от души рассмеялся. Подобная идея возникала в последнее время слишком у многих людей.

— Послушай, Фрэнки, — сказала Рут, все еще держа меня за руки. — Если ты не оставишь это занятие, то или попадешь за решетку, или тебя изрешетят пулями.

— Я так не думаю, детка, — сказал я. — Закон бессилен против меня, а у моих врагов не хватит смелости затеять что-то против меня, потому что они знают, что не сумеют довести дело до конца.

— Когда-нибудь доведут.

Я улыбнулся.

— Забудь об этом. Меня это не волнует, и я хочу, чтобы тебя это тоже не волновало.

— А я хочу, чтобы не случилось кошмара, — тихо сказала Рут. — Чтобы я не проснулась в одно прекрасное утро и не узнала, что ты в тюрьме.

— Завтра утром я еще буду здесь, — съязвил я.

— А как насчет остальных дней? — В ее глазах появились слезы. — Неужели ты не понимаешь, Фрэнки? Мы не сможем пожениться, пока не появится возможность всегда быть вместе, пока я не буду уверена, что ты в безопасности. Иначе ни ты, ни я не будем счастливы.

Я с удивлением слушал ее. Разве уже встал вопрос о женитьбе? Но чем больше я смотрел на Рут, тем больше мне нравилась эта мысль. Она будет отличной женой.

— Ну почему? — спросил я. — Каким образом моя работа может повлиять на нашу женитьбу? Я зарабатываю много денег, а если я не буду их зарабатывать, мы в любом случае не сможем пожениться. Это все глупости.

Рут покачала головой.

— Нет, это не глупости. Ты думаешь, что деньги решают все. Совсем нет. Нельзя купить чувство собственного достоинства и уважение, их может заслужить только сам человек.

— Я не стыжусь того, чем занимаюсь! — Я начинал злиться. — Я достаточно наломался на мелких, дрянных работах, а потом чуть не умер в поисках куска хлеба. Я доволен своей жизнью, и ты не должна меня стыдиться. Черт возьми, я отдал слишком много сил, создавая свою организацию, и я не собираюсь бросать ее только потому, что какие-то глупые пуритане говорят, что я отравляю им воздух.

— Ты не понимаешь, что я хочу сказать, да?

— Нет, не понимаю.

Взгляд Рут стал жестким.

— Тогда полагаю, нет смысла пытаться объяснять тебе, — холодно сказала она и подошла к креслу за своим пальто.

Я посмотрел на нее.

— Что ты собралась делать?

— Ехать домой, — ответила она. Плечи у нее обмякли, во всем ее облике чувствовалась усталость. — Думаю, что я пробудилась ото сна, мне здесь больше нечего делать.

Теперь я вконец разозлился.

— Так тебе здесь нечего делать? — спросил я с сарказмом.