Куда поздно вечером направилась Шмелева? Жених убыл на ночную смену – сиди дома, нечего болтаться по закоулкам. К подруге? Кто-то позвонил? Крюгер, осматривавший ее жилище, доложил: телефон в квартире есть.

Алексей обогнул девятиэтажный дом, вышел к соседнему. Начинало смеркаться, небо покрывалось серостью. В соседнем дворе бурлила жизнь. Алексей миновал металлические гаражи, повернул обратно – к дому Шмелевой.

Сзади подходила машина. Алексей посторонился. Мимо прошла «Волга» с шашечками, и только в последний момент он обратил внимание на номера. На этой машине зарабатывал на жизнь Сергей Бойчук. Цифры, названные днем, отложились в памяти. В салоне находился только водитель. Видимо, успел покалымить после допроса. Как-то странно, обычно люди, потерявшие близких, на работу не возвращаются. Блуждал по городу, чтобы развеяться?

Дальше было совсем странно – вместо того, чтобы отправиться к себе во двор, Бойчук повернул в другую сторону. Стало интересно. Алексей пошел следом. Машина ползла с черепашьей скоростью, пропуская людей. На этот проезд выходили торцы пятиэтажек. «Волга» свернула к третьему по счету зданию, поползла вдоль подъездов. Алексей ускорил шаг. «Волга» добралась до края здания, где не было ничего, кроме кустов, свернула за угол и встала. В темнеющем пространстве выделялся задний капот.

Разин сошел с дорожки, встал под деревом. Из-за угла появился Бойчук, посмотрел по сторонам. Особой жизнерадостностью он не лучился, но и не выглядел раздавленным горем. Вошел в крайний подъезд, скрипнула внутренняя дверь. Капитан поспешил за ним. Лавочка у подъезда отсутствовала, не было пенсионерок, все знающих и запоминающих. Зато висела табличка «Подъезд образцового содержания».

Внутри было чисто. Стены не трескались, почтовые ящики не походили на шеренгу солдат под пулеметным огнем. Бойчук не обратил внимания, что кто-то вошел за ним следом. Быстро перемахивая через ступени, он добрался до второго этажа. Донесся глухой перезвон. Кажется, слева. Алексей на цыпочках поднялся до площадки между этажами, вытянул шею. Точно, слева. Открылась дверь, шумно выдохнула женщина.

– Ох, Сереженька… Ну, входи, ты как? – словно ветерок просквозил.

Бойчука втащили в квартиру, дверь захлопнулась.

Больше всего на свете Разин ненавидел рыться в чужом грязном белье. Этика, совесть, какие-то нравственные категории… Какое ему дело, если это не противоречит уголовному законодательству? Уже подташнивало. Он покурил у открытого окна, стряхивая пепел под батарею, выбросил окурок на козырек подъезда. Поднялся, позвонил. Открыли не сразу, пришлось звонить долго и настойчиво.

– Кто? – настороженно спросила женщина.

– Милиция.

Она открыла, запахивая халат. Молодая, хотя и не девочка, с распущенными волосами, какая-то нервная, беспокойная. Что ужасного в слове «милиция»? Прищурилась, всматриваясь в удостоверение, поднесенное к самим глазам.

– А что, собственно…

– Лично вы, гражданка, органы не интересуете. Здесь находится Сергей Бойчук. Я войду, не возражаете?

У женщины забегали глаза. Эх, не хватает этой стране милиции нравов…

Она машинально отступила, Алексей вошел в квартиру. Долго блуждать не пришлось – помимо кухни, в ней имелась одна-единственная комната. Бойчук уже что-то сообразил, выбирался из кровати, тянулся к штанам, висящим на спинке стула. Не успел – пришлось прикрыться одеялом. Он узнал вошедшего. Лично не общались, но виделись в коридоре. Заалели щеки, мужчина заерзал, машинально придвинул к себе стул, словно собрался им защищаться. Паника металась в глазах, хотя, если вдуматься, какой в содеянном криминал?

– Добрый вечер, гражданин Бойчук. Капитан Разин, уголовный розыск.