– Почему я должен его знать? – Мужчина равнодушно пожал плечами. – Кто это?

– Второй секретарь Железнодорожного райкома партии.

– Не имею чести, – Лучинский пожал плечами. – Я работаю в Дзержинском районе, и даже там по фамилиям знаю не всех райкомовских сотрудников. С чего вы решили, что я обязан его знать?

– Ничего страшного, Вадим Александрович. Не знаете – даже лучше. Вы в курсе, что ваша жена была беременна?

– Что? – и снова ничего в глазах, кроме бескрайнего недоумения.

– Это факт: вскрытие подтвердило. Ваша жена была на шестой неделе беременности.

Возражать было глупо. Такими вещами не шутят. Сказанное доходило, новоиспеченный вдовец менялся в лице. Бледнеть было некуда, напряглись и стянули кожу лицевые мышцы. Присутствующие в отделе наблюдали за его лицом.

– Да как же это… – он с трудом выговорил, закашлялся. Подскочила Лида со стаканом воды. Он забрал стакан, забыв поблагодарить, жадно выпил до дна.

– Не беспокойтесь, больше в обморок не упаду…

– То есть вы не знали?

– Понятия не имел… Ума не приложу, почему она не сказала… Мы хотели заводить детей, но позднее. Но раз такое дело…

– Простите за вопрос, Анна от вас была беременна?

– А от кого же еще? – он уставился с непониманием. Потом включилось что-то в голове, лицо потемнело. – Подождите, вы спрашиваете про какого-то Светличного, потом про то, от меня ли была беременна Анна… Может, хватит говорить экивоками? Можете сообщить что-то конкретное? Хотите сказать, что моя супруга забеременела от этого Светличного и я ее за это убил?

– Ни в коем случае, Вадим Александрович. Вы представляетесь нам благоразумным человеком.

– Еще каким, – с горечью процедил Лучинский. – Случись такое, я бы убил не Анну, а этого вашего Светличного… Полный бред, товарищи милиционеры, у моей жены не было романов на стороне, ей просто незачем было их заводить. Да, мы ссорились, иногда кричали друг на друга, но быстро мирились, жили душа в душу, строили планы на будущее. Я понимаю, что вы должны проверить все версии, но эта… уж больно завиральная, извините…

– Пожалуй, Вадим Александрович. Мы вас больше не задерживаем. Еще раз примите соболезнования.

– Хорошо… Когда мне выдадут тело?

– От нас это не зависит, простите. Медики сообщат, и мы с вами свяжемся.

Лучинский вышел. Варламов перехватил взгляд Острового, мотнул головой. Михаил не стал изображать бестолкового, покинул отдел. Вернулся он минут через пятнадцать, когда в помещении царило гробовое молчание.

– Не похоже, что работал на публику, товарищ майор. Фигурант растерян и подавлен. Зря вы ему нарисовали рога, которых, возможно, и не было. Но дело ваше. Шел словно пьяный. На улице от автомата пытался добиться газировки с сиропом, два раза трехкопеечные монеты бросил. Потом на копеечные перешел, хотя перед носом висела табличка «Автомат не работает». Дорогу переходил, чуть под машину не попал, получил порцию матюгов. Сел в свою «Ладу», просидел в ней минут десять – я уж думал, скончался там. Потом как рванет с места – «Москвич» рядом проезжал, водитель так перепугался, что на встречку вылетел. Хорошо, там не было никого…

– Он не врал, – мрачно констатировал Алексей. – Про беременность жены Лучинский не знал, как и о существовании Светличного.

– Не врал, – согласилась Лида. – Вы, мужики, когда врете, все у вас на физиономиях написано.