– Нет, на другой пол я не переключился. Ни с кем не встречаюсь. Особо ни с кем.

Линда окинула его критическим взглядом.

– А следовало бы. Куда тебе без женщины? Твой гардероб оставляет желать лучшего. Его не помешало бы отдать в женские руки.

– Что не так с моей одеждой? – Алекс осмотрел себя, но не нашел ничего такого, что было бы не в порядке.

– Начнем с того, что твоя рубашка давно не видела горячего утюга.

– Она чистая. Да и мои джинсы тоже.

– Смотрю я на тебя и думаю – после того как ты ушел со службы, ты разленился и перестал за собой следить.

– Бывает, когда становишься сам себе начальником. Я ношу то, в чем мне удобно, и не бреюсь, когда мне этого не хочется.

– Ты стал тощим, как огородное пугало, – заметила Линда.

– Я просто постройнел.

Линда скептически выгнула бровь.

– Ну ладно. Признаюсь. В Мексике я подхватил какую-то заразу. Блевал так, что меня едва не вывернуло наизнанку. С тех пор никак не наберу вес.

Судя по ее сердитому взгляду, Линда не купилась на эту ложь.

– Честное слово, со мной все в порядке, – поспешил заверить ее Алекс. – Правда, иногда я забываю поесть. Начинаю работать над книгой до рассвета, еще в темноте, и когда приближается ночь, до меня доходит, что я забыл поужинать. Часто предпочитаю сон еде. Это одна из опасностей моей новой профессии.

– Кстати, как и алкоголизм.

Алекс покачал головой и с раздражением в голосе ответил:

– У меня все под контролем.

– А я слышала другое. Может, тебе пора завязать с этим делом?

– Да, мамуля. Слушаюсь.

– Послушай, засранец, я считаю себя твоим другом. Знаю, что друзей у тебя раз-два и обчелся. – В голосе Линды слышалось раздражение и озабоченность. – И еще я слышала, что у тебя бывают обмороки.

Чертовы слухи. Хотя он давно уже не работает в системе, о нем все равно продолжают трепать языками.

– Ни разу не было, – солгал он.

– Я упомянула о твоей дружбе с «Джонни Уокером» только потому, что мне действительно за тебя тревожно.

– Тогда ты здесь единственная, кто и впрямь обо мне тревожится. – Услышав в собственном голосе нечто похожее на нотку жалости к себе, Алекс поспешил добавить: – Я ценю твою заботу, Линда. Правда. Я знаю, что слегка съехал с катушек, после того как случилось это дерьмо, но сейчас со мной точно все в порядке. Честно. Так что не слушай никаких сплетников и не давай им спуска.

Линда смерила его скептическим взглядом, однако решила не развивать дальше неприятную для него тему.

– Что сегодня привело тебя сюда?

– Пытаюсь словить идею для будущей книги. Может, что-то почерпну из процесса над Рейесом.

Линда недоверчиво сощурилась.

– У тебя есть конкретная причина, по которой ты выбрал именно дело Рейеса? Разве других мало?

Алекс вот уже несколько месяцев следил за ходом именно этого разбирательства.

– В нем есть все, что нужно для увлекательного романа, – пояснил он. – Внебрачный секс. Религиозные намеки. Любовники, которых застукал врасплох разгневанный муж. Бейсбольная бита в качестве орудия убийства. Это будет покруче, чем пуля. Кровь и мозги на стенах. Мертвое тело по пути в морг.

– Не вполне мертвое тело.

– Мертвый мозг, – стоял на своем Алекс.

– Это медицинское определение, а не юридическое, – напомнила ему Линда.

– Адвокат Рейеса утверждает, что формально его подзащитный жену не убивал, так как сердце продолжало биться и его сохранили для возможной пересадки.