|
Из распахнутых дверей доносился ремикс классики Зекиньи и Рейеса, было видно, как загорелая плоть извивается на танцполе и выкаблучивается рядом со входом. Было тепло и душно, женская одежда сводилась к струящимся лоскутам шелка поверх купальников, мужчины разгуливали в полотняных или кожаных джинсах, с голыми торсами. Если говорить о цвете кожи, Карл неплохо бы сюда вписался – это в Майами ему нравилось, – но вот гардероб подкачал. Парусиновые штаны, самые легкие кроссовки из тех, что у него имелись, и футболка с картинкой «Купол Брэдбери-97». Он выглядел как какой-нибудь сраный турист.
Наконец, устав от беглых взглядов под названием «Это чужак», которые бросали на него оттягивающиеся по полной местные, он вынырнул из основного потока и погрузился во мрак клуба под названием «Пиканте». Это было убогое полупустое заведение, не похожее на его фантазии о сегодняшнем вечере так же сильно, как рекламные щиты перед баром в «Гаррод Хоркан 9» отличались от карибской реальности. На задворках сознания мелькали смутные картинки: он встречает докторшу из отеля – ладно, пусть очень похожую женщину – в неком сальса-баре, где огни танцпола отражаются от коктейльных бокалов и жемчужных зубов. Потом они переместились бы в другое место, более интимное, но столь же фешенебельное, с приглушенным светом, а потом – финишная прямая, ведущая к ней домой, где бы этот дом ни находился. Свежие простыни на большой кровати, не обремененная условностями женщина, ее крики в судорогах оргазма. И постепенно наползающее удовлетворенное забытье, временный уют в ночном доме незнакомки. Ну, приглушенный свет ты уже получил, с кислой ухмылкой признал он про себя. В «Пиканте» имелась пара светодиодных танцполов размером примерно с ванную комнату в его отеле, обыкновенная прямая стойка бара и настенное освещение, казалось подобранное таким образом исключительно из милосердия к горстке довольно явных проституток, которые сидели за столами, покуривая и дожидаясь приглашения потанцевать. Карл купил выпивку – за неимением «Ред Страйпа» пришлось согласиться на нечто под названием «Тореро», а потом пожалеть об этом – и устроился за стойкой поближе к дверям. Может, это была профессиональная осторожность, а может, его странно подбадривал вид улицы снаружи, создавая ощущение, что он не обязан тут оставаться, если ему вдруг не захочется. Но примерно через час он все еще сидел у стойки, и тут она подошла и пристроилась рядом. Бармен возник напротив, протирая бокал. – Привет. Сделай мне виски с колой. Побольше льда. Привет. Последнее «привет», понял Карл, было обращено к нему. Он отвел глаза от осадка в очередной порции пива и кивнул, стараясь разглядеть ее в тусклом свете. Решить, на работе ли она. – Непохоже, чтобы вы тут особенно веселились, – сказала женщина. – Непохоже? – Да. Непохоже. Она не походила на докторшу из «Мариотта» – бледнее, черты лица резче, формы не столь округлые, а волосы, как бывает у метисов, не слишком ухоженные. И никакого обручального кольца, лишь вычурные серебряные на пальцах обеих рук. Лиф тоже будто бы сделан из металла, он охватывал ее чуть ниже подмышек, юбка, по контрасту темная, доходила до середины бедра, неизбежные высокие каблуки. Тугая, кофейного цвета плоть выставлена на всеобщее обозрение: бедра под юбкой, плечи и приподнятые корсажем груди, полоска живота с пупком между двумя не сходящимися как следует частями наряда – все это могло ничего не значить, обычный вид для уличной прогулки по такой жаре. Несколько чрезмерный макияж, пудра чуть-чуть скаталась на порах носа. Да, она на работе. Он прекратил притворятся перед самим собой, чуть помедлил перед принятием решения, как парашютист перед прыжком, и плюнул на все. – Я только пришел, – сказал он. |
